«А где же Зиновьев?» – «В шалаше»

Продолжение темы. Начало в № 14 и 17

Именно такой вопрос может возникнуть, если посмотреть на известную картину Михаила Соколова «Ленин в Разливе» 1947 года да и на ряд произведений других художников. Между тем до конца 1980-х факт, что почти месяц в середине лета 1917 года Владимир Ильич, скрываясь от полиции, делил импровизированное жилище с Григорием Евсеевичем, был известен в нашей стране разве что горстке исследователей, кому-то из высшей номенклатуры и буквально единицам пожилых людей – из тех, кто был знаком с настоящей историей партии большевиков и при этом остался жив.

Более того, в ходу были живописные полотна, на которых «шалашного» Ленина (естественно, без Зиновьева) навещает Сталин, хотя как раз такого визита в реальной истории не было. Это уже в перестройку картину Соколова сопроводили присказкой: «А где же Зиновьев? – Дрыхнет в шалаше». А еще позже появились скабрезности типа «Ильич на удалёнке, Евсеич в самоизоляции».    

Но это, так сказать, прелюдия к фотосудьбе еще одного из видных большевиков – Григория Зиновьева. В известном тандеме с Каменевым он был ведущим – прежде всего, не по способностям и не по качествам характера (здесь как раз Лев Борисович был убедительнее и симпатичнее), а по властолюбию. В период болезни Ленина и пару лет после кончины Ильича Зиновьев всерьез претендовал на лидерство в партии и государстве, выступал с главными докладами на большевистских съездах, возглавлял Коммунистический Интернационал (Коминтерн).

Тем не менее фотографий, запечатлевших Зиновьева вместе с Лениным, меньше, чем тех, где Ленин вместе с Каменевым, и примерно столько же, где рядом с Владимиром Ильичом мы видим Иосифа Виссарионовича. Причина не только в том, что в последние годы жизни Ленин чуть остыл к своему ученику Зиновьеву, или в особо рьяном искоренении памяти о Григории Евсеевиче в период сталинских репрессий – не случайно в ходу был именно термин «зиновьевщина», «зиновьевцы», «троцкистско-зиновьевский блок», а не «каменевщина», «каменевцы».

Кроме того, сыграла роль и география основной работы Григория Зиновьева – более восьми лет, вплоть до понижения в табели о рангах весной 1926 года, он возглавлял Петроградский, а затем Ленинградский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, или, по-нынешнему, был мэром/губернатором города на Неве. Однако столица вскоре после Октября переехала в Москву, и при оставшейся важности Петрограда Ленин и главные учреждения Советской России теперь находились в Златоглавой, которую тогда в ранге председателя Моссовета возглавлял Каменев, а Зиновьев бывал здесь только наездами.

Впрочем, чтобы защитить красный Питер от белогвардейцев генерала Юденича, к Зиновьеву приезжали и народный комиссар по военным делам, председатель Реввоенсовета Троцкий, и член Реввоенсовета, нарком по делам национальностей Сталин. Именно Льва Давидовича можно увидеть на фотографии рядом с Григорием Евсеевичем во время их совместного выступления. Кстати сказать, Зиновьев, в отличие от других большевиков-антисталинцев, включая Троцкого, Каменева, Бухарина, отличался чрезмерной многословностью, и при этом в его речах трудно было ухватить краткий лейтмотив – ключевую мысль, да еще желательно, чтобы в доходчивой, афористичной форме (этим как раз отличался Сталин, пусть и склонный к упрощению, примитивизации, выхолащиванию сложных процессов).

Примечательно, что уже после смерти Ленина Каменев и еще чаще Зиновьев зафиксированы на фотографиях вместе со Сталиным. И хотя разговор о том, как искажались или вообще утаивались фотодокументы, в которых присутствовал «отец народов», еще предстоит, отметим, что Григорий Евсеевич и Лев Борисович здесь в иной ситуации, чем Троцкий. Фотографий, где Сталин и Троцкий вдвоем или в небольшой группе людей, не существует (или, во всяком случае. не сохранилось). Ну разве что снимок похорон Дзержинского в 1926 году, но и там Иосиф Виссарионович и Лев Давидович на значительном расстоянии друг от друга и вообще даже там между ними чувствуется взаимное отчуждение. Как говорится, искрит. Что и не мудрено: жесткая неприязнь двух вождей существовала чуть ли не с момента их знакомства. А вот с Зиновьевым и Каменевым у Сталина в 1923–1925 годах как раз был союз против Троцкого. Этим и объясняется наличие «сталинско-зиновьевских» фото. Впрочем, позже партийный дуэт вынужденно сотрудничал уже с Троцким против Сталина, что тоже нашло отражение на фотографиях… 

Правда, Зиновьев как минимум дважды оказался рядом с Лениным на фотографиях июля 1920 года, в дни работы II конгресса Коммунистического Интернационала. На одной из них мы видим совещание «накоротке», когда в перерыве между заседаниями Ильич обсуждает с Григорием Зиновьевым и Николаем Бухариным содержание какого-то документа. Качество фотографии желает лучшего, поэтому приводим еще и крупный план.

На другой фотографии присутствует большая группа участников конгресса, причем современные возможности позволяют сделать черно-белый вариант цветным. Итак, за спиной Ленина Горький и… только их можно было увидеть в течение 60 лет, когда остальная часть фотографии была запрещена для всеобщего обозрения. Между тем Ильича окружает чуть ли не весь цвет будущих «контрреволюционеров-вредителей-шпионов-диверсантов». Крайние слева – Лев Карахан (в шляпе, с бородкой), затем Карл Радек (сидит на балюстраде, курит). Рядом с ним Николай Бухарин (с папиросой в руке; речь о «любимце партии», лидере «правых уклонистов» – в следующей публикации). Чуть правее, в униформе и сапогах – военачальник Михаил Лашевич (один из сподвижников Троцкого). Во втором ряду (в шляпке) сестра Ленина Мария Ильинична.

И наконец, чуть правее Ильича, с руками за спиной – Зиновьев. Впечатление – категория субъективная («кому как», «на вкус и цвет товарища нет» и т. п.), но Григорий Евсеевич тут смотрится, скажем так, нереволюционно – скорее добропорядочный мелкопоместный барин, чем вождь большевистской партии. Но это к слову. Через полтора десятка лет арестант Зиновьев будет выглядеть на фотокарточке из картотеки НКВД не просто постаревшим, а сломленным. Между тем эта фотография в течение долгих лет – даже при Хрущеве и Брежневе – тоже была под запретом. И тоже по причинам двойной морали: на официальном уровне о «неправильном» отношении Зиновьева (как и Троцкого, Каменева, Бухарина, Рыкова и других) к ленинскому и сталинскому курсу по-прежнему говорили, но как именно (и за что) в итоге поступили с оппозиционерами, стыдливо умалчивали…

Заслуживает внимания и фотоснимок, сделанный в октябре 1922 года, один из последних, когда Ленин был еще дееспособен. Ильич находится среди большой группы членов Всероссийского Центрального Исполнительного комитета (ВЦИК). Рядом, тут как тут – Зиновьев и Каменев. Но, пожалуй, интереснее, чем очередная демонстрация политической и духовной близости вождя мирового пролетариата с будущими «врагами народа», присутствие на снимке Андрея Вышинского. Тогда он – новоиспеченный (менее чем с двухлетним стажем) большевик, а в 1936 году, в ранге прокурора СССР, государственный – да еще с каким пафосом! – обвинитель на судебном процессе, где Зиновьева и Каменева приговорят к расстрелу.      

Тема «рядом с Лениным» исторически, да и практически актуальна еще и потому, что расстановка сил на партийном олимпе в первой половине 20-х годов была не в пользу Сталина. Так, в состав Политбюро ЦК 1921 года входили пятеро: Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сталин. А в 1922-м к ним присоединились Рыков и Томский. И даже с учетом кандидатов в члены Политбюро (Калинин, Молотов, Бухарин) расклад оставался тем же. Действуй противники Сталина более умело, решительно и целенаправленно, с учетом аппаратных возможностей генсека, а главное – сплоченно… Но реальность известна: заключая временные союзы, а затем порывая с недавними союзниками, Иосиф Виссарионович последовательно избавился от конкурентов, а затем расправился с ними.  

Что касается оценок нынешнего руководства КПРФ в отношении деятельности и судьбы Зиновьева (как и Троцкого, Каменева, Бухарина), то они до сих пор, по существу, не выходят за рамки «Краткого курса истории ВКП(б)», отредактированного лично Сталиным. И, опять же, дело, скорее всего, не в Зиновьеве как таковом. Просто любое «миндальничанье» в отношении внутрипартийной оппозиции («врагов народа») сразу же подводит к вопросу: а всегда ли (а то и в принципе ли) правильную линию проводил «отец народов»? Но подкоп под кумира (и не только среди партийного актива) явно не входит в планы лидеров КПРФ.   

Юрий Пронин, «Байкальские вести»

Михаил Соколов. «Ленин в Разливе». 1947 год. Разумеется, Зиновьева нет;

Григорий Зиновьев выступает в Петрограде перед красноармейцами. Рядом Лев Троцкий. 1919 год;

Председатель Ленинградского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Зиновьев (за столом) и члены президиума Ленсовета. 1925 год;

Ленин, Бухарин и Зиновьев на II конгрессе Коминтерна. Июль 1920 года;

Те же крупным планом;

Это цветной вариант черно-белого оригинала фотографии. Зиновьев стоит чуть выше и правее Ленина. Перечисление и расстановка некоторых из остальных персонажей – в тексте материала;

А вот какой вариант был доступен советским людям с конца 20-х до конца 80-х годов (включая Полное собрание сочинений Ленина);

Григорий Зиновьев после ареста. 1935 год. Впереди – казнь;

В перерыве сессии ВЦИК. В центре – Ленин, рядом – Каменев (слева) и Зиновьев (справа). Впереди, в косоворотке с тремя белыми пуговицами – Вышинский. Москва, 31 октября 1922 года;  

Перевес оппозиции вроде бы очевиден. Более того, в 1922 году состав Политбюро пополнят Рыков и Томский…