Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Гидростроители идут в Сибирь

19 сентября, 2016

1966—2016. К юбилею Братской ГЭС

Продолжение. Начало в № 41


100.jpg

Как ни трудно в это поверить, но даже в самые тяжелые дни осени и зимы 1941 года в СССР продолжалось строительство новых ГЭС. Некоторые из них, как, например, Рыбинская, дали первый ток в ноябре, когда вермахт стоял под Москвой. В сентябре 1942 года энергетики Волховской ГЭС сумели проложить 100 км кабеля по дну Ладожского озера и подали ток в осажденный Ленинград. Уже в 1943 году началось восстановление разрушенной во время боев на Северном Кавказе Баксанской ГЭС, а в 1944-м — разминирование Нижне-Свирской ГЭС, которую смогли вернуть в строй лишь в 1948 году.

Стройка — как линия фронта

В течение всего пяти лет, с 1945 по 1950 год, советские специалисты восстановили все ГЭС, пострадавшие от войны, — от скромной (мощностью всего 94 мегаватта) Лесогорской ГЭС в  Карелии до легендарного Днепрогэса, который был взорван дважды: советскими войсками при отступлении в 1941 году и немецкими — в 1944 году. Практически все эти станции до войны успели поработать хотя бы несколько лет, некоторые были введены в строй частично — где-то один агрегат, где-то несколько. Станции были небольшие, от нескольких десяти до нескольких сотен мегаватт, но для восстановления страны каждая из них имела огромное значение.  

Послевоенное восстановление промышленности и опасения по поводу вполне возможного нового военного конфликта заставляли руководителей советского государства спешно искать способы повышения энергетической обеспеченности страны. Варианты со строительством тепловых станций не подходили: в европейской части СССР не было крупных месторождений угля, которые позволили бы резко нарастить производство электроэнергии. Газовые и нефтяные месторождения Западной Сибири еще не были освоены, а многие и не были даже открыты. Оставался единственный ресурс, объемы которого до войны успели оценить хотя бы приблизительно, — гидроэнергетика.

В западной части страны почти одновременно началось строительство Камской и Горьковской ГЭС (1948 год), Куйбышевской ГЭС (1949 год) и Сталинградской ГЭС (1950 год). Поскольку строились они на равнинных Каме и Волге, платой за их возведение стало затопление значительных территорий — Куйбышевское водохранилище, например, и по сей день остается самым большим в Европе, его площадь составляет 6450 квадратных километров. В сумме все эти станции после выхода на полную мощность дали стране более 6500 МВт и обеспечили энергией не только города-миллионники, но и крупные предприятия тяжелой промышленности.

Оборотной стороной периода восстановления и строительства новых станций в европейской части страны стало изменение подходов к организации строительства. Уже в конце 40-х стало понятно, что прежние методы не годятся: если раньше главной фигурой на стройке был человек с тачкой, то теперь для перемещения миллионов кубометров грунта и бетона в короткие сроки нужна была техника. Механизация работ увеличилась до 100 процентов, что повышало производительность труда и сокращало сроки работ. Появилась возможность думать о строительстве там, где до сих пор никакой тяжелой промышленности не было.

У государства есть план

Сразу после окончания войны Совет по изучению производительных сил при Академии наук СССР (СОПС АН СССР) приступил к планированию строительства крупных промышленных районов в ранее не освоенных местах. Совет был прямым наследником Комиссии по изучению производительных сил, созданной в 1915 году при Российской Императорской академии наук, работал над планами первых пятилеток, создавал проекты размещении эвакуированных заводов во время войны. В 1945 году Совет провел первую крупную конференцию по изучению производительных сил Молотовской области (ныне — Пермского края), одним из результатов которой стало строительство Камской ГЭС. 

В первой декаде августа 1947 года в Иркутске прошла конференция по изучению производительных сил Иркутской области. В организации этого события принимали участие отраслевые министерства, Академия сельскохозяйственных наук, многочисленные НИИ Москвы, Ленинграда, Харькова, Свердловска и Омска. В течение недели более тысячи участников конференции выслушали более 150 докладов, в которых шла речь о развитии всей Восточной Сибири — от Красноярского края до Читинской области.

Уже во второй день работы конференции академик Александр Винтер в своем докладе «Энергетические ресурсы Восточной Сибири и развитие энергетики Байкало-Черемховского комплекса» предлагал ввести в строй Байкальскую ГЭС (впоследствии названную Иркутской) в следующей пятилетке. Электроэнергия, считал академик, позволит повысить производительность труда в достаточной степени, чтобы компенсировать малочисленность населения. На базе первой ГЭС можно будет развивать в первую очередь район Иркутск — Усолье — Черемхово и лишь затем браться за северные районы — пусть и они более богаты сырьевыми ресурсами.

Низкая себестоимость электроэнергии (0,2 или 0,9 копейки за киловатт) по расчетам ученых позволяла окупить перевозку практически любого сырья, а с учетом перевода железной дороги на электрическую тягу — и на еще большие расстояния. Электричество казалось универсальным ключом ко всем проблемам: предлагалось даже перевести на этот вид энергии самый трудоемкий процесс сельского хозяйства — пахоту.

Однако прежде чем перейти к этой сложной задаче, академик Винтер предлагал разработать технико-экономическую модель Байкало-Черемховского энергопромышленного комплекса и Иркутской электроэнергетической системы, включающей в себя от трех до шести ГЭС (второй должна была стать не Братская, а Тельминская, но от ее строительства отказались), несколько ТЭЦ и высоковольтные линии электропередачи. Через три пятилетки, то есть к 1965 году, Иркутская область должна была давать 3,5 процента электричества в стране (рост по сравнению с 1940 годом в семь раз) и 6 процентов угля (вместо 4,3 процента).

В Иркутской области за годы советской власти, и особенно в годы войны, были разведаны огромные запасы полезных ископаемых, выросло количество промышленных предприятий, вполне обеспеченных опытными кадрами, была произведена оценка гидроэнергетического потенциала — область по всем параметрам находилась в полной готовности к рывку в развитии. Ангару в тот момент оценивали как самый мощный в стране источник гидроэнергии: перепад в 380 метров от истока на Байкале до впадения в Енисей давал 40 процентов энергопотенциала страны. Промышленно-энергетическая секция конференции на своем заседании оценила суммарный потенциал реки в 85 млрд киловатт-часов в год.

Первую станцию предлагали возвести так, чтобы ее мощность составила 600 мегаватт, — Иркутская ГЭС сейчас имеет мощность 662 МВт. Секция сформулировала и основной принцип развития региона на несколько десятилетий вперед: произведенная в области энергия должна в ней же и использоваться. Это позволило создать единый комплекс из предприятий, производящих энергию, предприятий,  добывающих сырье и производящих материалы, а затем превращающих материалы в машины для всех отраслей и продукцию, которую раньше именовали ширпотребом.

Исходя из имеющихся у области ресурсов и кадрового потенциала, обком ВКП (б) полагал, что в первую очередь в области нужно построить несколько мощных теплоэлектростанций. Затем, опираясь на их тепло и электроэнергию, построить ГЭС, а уже после этого, имея на руках дешевую энергию, развитое машиностроение и сопутствующие производства, приступать к строительству мощных предприятий по выпуску передовой на тот момент металло- и энергоемкой продукции. Область должна была стать производителем искусственного каучука и волокон, алюминия, пластмассы, спиртов, кислот и другой химической продукции. Нашлось место и лесохимии, включая целлюлозно-бумажное и гидролизное производство.

Строительство Байкальской ГЭС и резкий рост промышленного производства означали и резкий рост населения — это в советское время ученые, совсем недавно участвовавшие в индустриализации СССР, понимали отлично. Секция населения и градостроительства немало времени потратила на обсуждение доклада главного архитектора Иркутска Бориса Кербеля «Реконструкция и развитие Иркутска». В этом докладе и на схемах профессора Колосовского уже были поселок «Ангарастроя» (то, что сейчас называется пронумерованными поселками ГЭС), второй мост через Ангару и поселок авиастроителей. Впоследствии именно Борис Кербель настоял на том, чтобы построить Иркутский алюминиевый завод в стороне от областного центра.

Не Байкальская, а Иркутская

Всего через несколько месяцев предложения иркутской конференции начали воплощать в жизнь. В 1948 году трест «Гидроэнергопроект» начал изыскательские работы по первой ГЭС, получившей название Иркутской. Работы были завершены к концу 1949 года, и это удивительный результат, потому что по ходу проектных работ были приняты решения, изменившие все содержание станции. Вместо привычной схемы разделения здания ГЭС и водосброса в Иркутске эти объекты совместили — это дало экономию бетона на 30 процентов. Проектировщики отказались от строительства судопропускного шлюза (который был обычным элементом ГЭС в центре страны) и железной дороги по гребню плотины. Ширину гребня увеличили с 16 до 60 метров: считалось, что это позволит плотине выдержать прямое попадание авиабомбы весом 10 тонн, — проектировщики вполне серьезно отнеслись к перспективе перерастания только что начавшейся «холодной войны» во что-то более серьезное.

Постановление Совета Министров СССР о начале строительства Иркутской ГЭС было подписано 21 января 1950 года, начальником стройки был назначен Андрей Бочкин — известный уже в то время гидростроитель. Его опыт, полученный и на фронте, позволил преодолеть все проблемы, в том числе и не предусмотренные никакими планами и проектами: образование ледяных заторов, постоянный туман над незамерзающей рекой, холода до 45 градусов. Первый агрегат Иркутской ГЭС был пущен в декабре 1956 года, а в 1959 году государственная комиссия официально приняла станцию в постоянную эксплуатацию. Гидростроители, ставшие к тому времени настоящими героями своего времени, могли двигаться к более сложному, но и более многообещающему створу — Братскому.

Константин Зверев, специально
для «Байкальских вестей».

Фото из архива музея энергии.

На фото: Иркутская ГЭС — первенец
Ангарского каскада, предшественница
Братской ГЭС

Продолжение следует.

  

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии