Михаил Винокуров: «Вторая индустриализация» осталась на словах,

или Как Иркутская область потеряла еще три года

Собеседник нашей газеты — ученый-экономист с мировым именем, исследования которого — а это сотни статей и десятки книг – посвящены проблемам мировой, российской и региональной экономики. Решения, которые он предлагает, имеют прямое отношение к практике государственного и муниципального управления. Михаил Винокуров в течение 27 лет, с 1987 по 2014 год, возглавлял Иркутский институт народного хозяйства, переименованный затем в Иркутскую государственную экономическую академию, а еще позже — в Байкальский государственный университет экономики и права (БГУЭП). За это время «нархоз» заметно преобразился в лучшую сторону. Одновременно, на протяжении 17 лет, с 1997-го по 2014-й, Михаил Алексеевич — председатель совета ректоров Иркутской области. Сейчас он — научный руководитель и ведущий профессор БГУЭП.

— Михаил Алексеевич, человеку, не знающему экономических и политических тонкостей, подчас трудно понять, какова ситуация в нашем регионе. Губернатор и правительство рапортуют об успехах: там построен детский сад, здесь открыта поликлиника. В то же время ежедневно люди, сталкиваясь с действительностью, видят, ощущают на себе, что жизнь хуже, чем их пытаются убедить…

— На Иркутскую область проецируются все проблемы страны. Однако и в таких условиях региональное руководство могло бы сделать очень много. Ведь пока Россия развивается по сырьевой схеме, Прибайкалье является бриллиантом, жемчужиной ее экономического потенциала. Не преувеличиваю: наша область сверхбогата. У нас есть огромные заделы, колоссальные возможности для рывка по важнейшим, приоритетным направлениям.

— Каким именно?

— Во-первых, нефтехимия. Напомню, Ангарский завод был в СССР крупнейшим в отрасли. Сейчас здесь сложная ситуация и по объемам, и по ассортименту продукции. Второе — машиностроительный комплекс. Возможности и тут большие, однако на практике можно отметить только Иркутский авиазавод, к работе которого правительство области имеет очень отдаленное отношение.

Далее — строительный комплекс. В советское время Иркутская область входила в пятерку ведущих регионов по строительной мощности. Достаточно напомнить, что тогда работал Братскгэсстрой — крупнейшая из строительных организаций Советского Союза. Важно, что на высоком уровне были именно индустриальные методы строительства, при наличии собственного производства строительных материалов. Строительная отрасль, будучи одним из локомотивов экономики, обеспечивала развитие смежных производств и высокую занятость населения. А сейчас мы находимся в хвосте регионов Сибирского федерального округа, за 25 лет не построено ни одного кирпичного завода, объемы жилищного строительства после кратковременного увеличения опять сокращаются.              

В-четвертых, сельское хозяйство. Здесь налицо большие площади заброшенных полей, кризис в животноводстве, ряд других острых проблем. И это при больших возможностях, которые упущены.

Наконец, пятое направление — лесной комплекс. В Иркутской области самая большая лесосека в России. Но если в советское время заготовка и переработка леса обеспечивали треть доходов областного бюджета, то сейчас три процента. Остальное перешло в «тень», к «черным лесорубам», в «лесной криминал». Нам необходимо срочно «уйти от бревна». Существует двенадцать стадий лесопереработки, давайте широко освоим хотя бы пятую-шестую — производство строительных материалов высокого качества (ламинат, паркет и т.п.). Давно пора углубить переработку целлюлозы. Контрабанду «кругляка» должна сменить ориентация на конечный продукт.

— Ваши утверждения кажутся очевидными…

— Разумеется! Но ведь этого не происходит, вот в чем главная проблема! Руководители нашей области научились делать презентации, но не умеют развивать реальную экономику. Да и не все собственники крупного бизнеса разбираются в сложных производствах. Не удивительно — заводы и фабрики им,

по существу, подарили.

В целом Иркутская область в масштабах всей страны не выделяется в лучшую сторону ни по одному направлению. Исключение — авиазавод, но им, как уже сказано, командуют из Москвы. Большая энергетика, цветная металлургия — то же самое. А вот остальное, включая строительный и лесной комплекс, сферу малого бизнеса, — это результаты деятельности областной власти (губернатора и правительства), точнее — отсутствие позитивных результатов.

— Но мы все время слышим об успехах в социальной сфере…

— Они явно преувеличены. Не те масштабы, что необходимы. Не то качество, не те условия финансирования. Вообще, социальная сфера не может быть устойчивой без развития экономики, прежде всего — промышленного производства. В этом смысле «социалка» — точное отражение производственных процессов. Раз экономика не работает, значит, вся надежда региона — на финансовую помощь из федерального бюджета, а вся надежда муниципальных образований (городов, районов) — на помощь из бюджета регионального. И так все ходят и выпрашивают. Это не дело!

В итоге область расплачивается за «социальные успехи» наращиванием бюджетного дефицита и государственного долга. За три года губернаторства Сергея Ерощенко и то и другое выросло в несколько раз.

Кроме того, состояние большинства школ, больниц, детских садов, поликлиник намного хуже, чем утверждает правительство области. И это не только мое убеждение, такие выводы содержит исследование «Анализ социально-экономического развития Иркутской области за 10 лет». Его недавно подготовила большая группа специалистов, прежде всего из БГУЭП, — более 110 научных сотрудников, включая 40 докторов наук.

— Но «бюджет развития», о котором говорят губернатор и правительство области, предполагает наличие дефицита — превышение расходов над доходами…

— Предполагает, но при обязательном условии — если бюджетные инвестиции эффективны и приносят отдачу хотя бы в обозримом будущем. Этого нет. Деньги уходят, а где результат? В этом смысле мне импонирует бюджетная политика, которую проводил предыдущий губернатор Дмитрий Мезенцев.

— Но Мезенцев был очередным «варягом», а Ерощенко — наконец-то местный. Помню, такому обстоятельству многие обрадовались…

— «Варяги, не варяги» — это разговор невысокого уровня. Главное, чтобы руководитель был профессионалом, чтобы добросовестно, с огоньком относился к своим обязанностям. А пересуды на тему «местный или неместный» — они, поверьте, искусственные…

Опять же «варяг» Мезенцев… Что ни говорите, а вот он, 130-й квартал, — его инициатива, его детище. Да, там есть к чему придраться. Но главное — результат достигнут, и он, этот результат, нравится большинству жителей и гостей Иркутска.

Зато «вторая индустриализация» региона, о которой много говорил Ерощенко, осталась на словах. Продвижения за три года от сырьевой к обрабатывающей промышленности нет. Вообще, многое из заявленного расходится с действительностью. Некоторые проекты вообще вызывают сомнение. Например, зачем взяли аэропорт Иркутск в областную собственность? Какая отдача, в какой форме и в какие сроки будет получена? Красивые слова — это одно, реальность — другое…

— Каковы перспективы?

— Ситуация не то чтобы безысходная, но очень непростая. По-моему, областная власть не осознает всей сложности положения и находится в состоянии эйфории. А главное — нет стратегии выхода из кризиса, стратегии развития собственного производства. Не «рекомендаций», которые ни к чему не обязывают, а стратегии, жестко принятой к исполнению.

Власть должна создать условия, чтобы в экономику пришли деньги. Собственно, это ее главная задача. А пока что вместо реального производства можно видеть «рейтинги упоминаемости в СМИ» или манипуляции статистическими данными… 

—…и бесконечный ряд политических манипуляций: выборы отменить, выборы вернуть, опять отменить, назначить досрочные…

— В подготовке и принятии управленческих решений должно участвовать как можно больше людей. И если население избирает власть на всеобщих выборах, то оно несет свою долю ответственности за дальнейшие события. Если что-то не так, то избиратели должны предъявлять претензии и к самим себе. Если же население не участвует в формировании власти, не несет ответственности за происходящее, то возникает пропасть между властью и народом.

Одним из примеров такого отчуждения стала отмена прямых, всеобщих выборов мэра Иркутска. Теперь его избирают на заседании городской думы. Объективных, долгосрочных оснований для такой операции нет, ее провернули под конкретную ситуацию, под определенных людей. Уверен, скоро эта конструкция рухнет и выборы вернутся.

Беседовал Юрий Пронин, «Байкальские вести»    

Фото Алексея Ильина