Он вывел на сцену саму жизнь

Постановки пьес А.Н.Островского в Иркутском драматическом театре

2 июня 1886 года Александр Николаевич вошел в свой кабинет, открыл настежь окна и вдохнул свежести утра и сладостного аромата цветущей сирени. В прекрасном расположении духа, предвкушая удовольствие от любимой работы, он подошел к столу, на котором лежал незаконченный перевод «Антония и Клеопатры» Шекспира, взял в руки книгу. В этот момент резкая и острая боль пронзила сердце, и он рухнул на пол. Прибежали старшие дети, прислуга, но они уже ничем не могли помочь. Он лежал, беспомощно раскинув руки, а рядом с ним лежал томик Шекспира, которого он так и не успел перевести...

Похоронили Островского на церковном кладбище в его костромском имении Щелыково, у храма Святителя Николая Чудотворца. Ему было 63 года.

Александр Николаевич Островский... Его роль в развитии русской драматургии, сценического искусства и всей отечественной культуры трудно переоценить. Для нашей драматургии он сделал так же много, как Шекспир в Англии, Лопе де Вега в Испании, Мольер во Франции, Гольдони в Италии, Шиллер в Германии. Он был выдающимся изобразителем жизни своего времени, воплотившим мечты Гоголя и Белинского о появлении на отечественной сцене русских характеров.

Именно от него шли, у него учились лучшие драматурги. Именно к нему тянулись в свое время начинающие драматические писатели. На основе его пьес сложилась школа Малого театра.

Иркутский драматический театр за 160 лет своего существования с неугасаемым интересом обращался в своем репертуаре к творчеству Островского. На пьесах Островского, на русской классической драматургии выросло множество поколений иркутян, любящих свой театр. Конечно, были в репертуаре и легковесные водевили, и «трескучие комедии», и мелодрамы, но они держались недолго. Большей популярностью у зрителя пользовались пьесы со смыслом, Островский и Гоголь привлекали публики больше, чем бездумные водевили.

Интересен такой факт: пьеса Островского «Свои люди —сочтемся» была поставлена в иркутском театре на четыре года раньше, чем в Петербурге и Москве, где действовали цензурные запреты. В Иркутске же на свой страх и риск эту комедию Островского играли и в то время, когда она была запрещена.  Причем пьеса эта шла у нас в первоначальном, авторском, не искалеченном цензурой варианте. Это была большая смелость.

Почему пьесы Островского были популярны и востребованы зрителем Иркутского драматического? Потому что они были правдивы. Сюжеты их не придуманы автором, а взяты из гущи народной жизни. Вот пример с пьесой, о которой уже шла речь, «Свои люди — сочтемся».

Шел 1857 год. Театр ставит пьесу в то время, когда в иркутском обществе еще жива память о нашумевшем деле Занадворова. Отставной чиновник Занадворов женился на племяннице богатейшего иркутского золотопромышленника Кузнецова. Войдя в доверие к тяжелобольному отцу жены, Занадворов ускорил его смерть, а после, сделавшись душеприказчиком покойного, мошеннически захватив львиную долю имущества Кузнецова, оставил ни при чем законных наследников.

Зрители, видя на сцене мошенничество главного героя пьесы Подхалюзина, не могли не узнать в нем реального чиновника Занадворова и с десяток других, больших и малых Подхалюзиных, подвизавшихся в иркутском торговом мире.  Зритель уходил из театра с запасом новых мыслей и чувств.  Спектакль давал огромный материал для размышлений и обобщений.

Пьесы Островского практически не сходили со сцены иркутского театра. С учетом запросов зрителей в репертуар каждого сезона включались его произведения, такие как «Не в свои сани не садись», «Гроза», «Лес», «Доходное место», «На всякого мудреца довольно простоты». В сезон, например, 1878—1879 годов театр сумел осуществить постановку семи(!) пьес Островского. Газета «Восточное обозрение» писала вскоре после спектакля «Гроза»: «Кабанихи и Дикие есть не только в городе Калинове, где происходит действие. Зрители, слыша слова Кулигина: «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе», относили их не только к обитателям Калинова, а к иркутским купцам и зажиточным мещанам, нравственный облик которых ничем не отличался от облика представителей темного царства». Отмечалась хорошая работа артистки Е.Горевой, ею был создан живой и трепетный образ Катерины.

И в начале XX века, по утверждению известного историка театра драматурга Павла Маляревского, интерес к творчеству великого драматурга, «Колумба Замоскворечья», по-прежнему не ослабевал, его пьесы были самыми постановочными, востребованными публикой и шли с завидной периодичностью, давая творческому коллективу благодатный материал для создания типических образов и широких обобщений.

Каждый сезон выпускалось по пять-шесть спектаклей по его пьесам. Они помогали зрителям разбираться в явлениях жизни, выносили свой приговор произволу и несправедливости, с которыми простые иркутяне сталкивались на каждом шагу.

Событием стал спектакль «Последняя жертва», поставленный в 1941 году режиссером Н.Медведевым. Режиссер отказался трактовать пьесу как мелодраму или легкую комедию, как это было модно в конце 30-х. Театр стремился создать сатирический спектакль, разоблачающий мир, где единственным хозяином жизни является рубль. «Миллион»! — вот что движет чувствами, мыслями и поступками действующих лиц этой пьесы», — писал режиссер в статье, опубликованной в «Восточно-Сибирской правде» за 1941 год. Очень тонко и умно, ярко и смело исполняла роль Юлии Тугиной актриса Галина Крамова, точно и глубоко работала в роли Глафиры Фирсовны и Екатерина Баранова. Обе актрисы впоследствии стали легендами охлопковской сцены.

«Прекрасное исполнение центральных ролей, великолепное звучание со сцены языка Островского, хорошо найденный ритм — все это привлекало к спектаклю внимание зрителей», — писала критик Г.Уварова.

Эта работа театра получила высокую оценку и во время смотра спектаклей русской классики.

Впервые в СССР в 1943 году в Иркутском драматическом театре была поставлена пьеса Островского «Красавец-мужчина» — спектакль сохранялся в репертуаре три года.

Но давайте перекинем мостик из того далекого времени в относительно близкое нам, во вторую половину XX века, и поможет нам это сделать известный иркутский театровед Виталий Нарожный.

Иркутский драматический тех лет представлял собой коллектив ярких творческих индивидуальностей с высоким уровнем актерского мастерства. «В конце 50-х — начале 60-х на сцене с большим успехом и всегда при переполненном зале шел спектакль по пьесе Островского «Василиса Мелентьева». Это было огромное эпическое полотно, с большой массовкой, массивным оформлением. Великолепен был в роли Ивана Грозного замечательный и глубокий артист Александр Терентьев, который проникал в самую глубину характера своего героя.

В 1964 году режиссер В.Левицкий поставил пьесу «Волки и овцы», где в роли Мурзавецкой блистала Галина Крамова, а в роли Аполлона — Виталий Венгер. Через четыре года театр вновь обратился к Островскому и поставил спектакль «На всякого мудреца довольно простоты». В последующие годы шел еще ряд пьес драматурга: «Таланты и поклонники» режиссера Ювеналия Калантарова (1970), где предпринималась не совсем удачная попытка осовременить классика; «Бешеные деньги» (1973) в постановке Владимира Черткова, «Доходное место» (1976) режиссера Бориса Гутина, «Пучина» Семена Казимировского (1980) и «Гроза» (1983) в постановке Григория Жезмера.

Особо хотелось бы сказать о спектакле «Лес», который появился на сцене в 1992 году в постановке режиссера Вячеслава Кокорина. На мой взгляд, это был спектакль, который без натяжки можно назвать во всех смыслах выдающимся, одним из лучших и легендарных в истории охлопковского театра. В нем было интересно, органично и удивительно все, начиная от замечательного и точного распределения ролей до щемяще пронзительной атмосферы всего спектакля. Режиссер сумел разглядеть, почувствовать того или иного актера в роли.

Несчастливцева играл Виталий Венгер, Счастливцева — Виктор Егунов, Гурмыжскую — Тамара Панасюк, Буланова — Александр Ильин, Восьмибратова — Виталий Сидорченко, Улиту — Елена Мазуренко. Здесь не было неудачных или незаметных работ, каждым исполнителем можно было восхититься. Актеры жили в своих ролях, набирали мастерство, высоту. В спектакле был воздух, пространство, он дышал. Этот спектакль стал событием театральной жизни Иркутска и долго оставался в репертуаре театра.

Через четыре года режиссер Борис Преображенский ставит «Без вины виноватые», а в 1999-м Валентина Дулова предложила свою трактовку Островского, поставив одну из ранних пьес драматурга «Свои люди — сочтемся», где купца Большова играл Николай Дубаков, Подхалюзина — Александр Дулов, сваху Устинью Наумовну — Наталия Королева, а Липочку — Марина Елина. О лучших работах актрис Малого театра напомнил образ свахи, сыгранный Наталией Королевой. Удивительно вкусно, эмоционально, ярко работала актриса в этом образе, умела в роли быть лукавой и бесхитростной, несчастной и веселой, сдержанной и страстной. Хорош и колоритен был Александр Дулов в роли Подхалюзина.

В 2002 году появляется спектакль «Шутники» в постановке Геннадия Гущина. Пьеса эта почему-то нечасто берется режиссерами, и потому отдельная за это благодарность Гущину.  В центре внимания — судьба маленького человека Павла Прохоровича Оброшенова — замечательная работа актера Николая Дубакова. Его герой позволил себе сиюминутный бунт против хамства и невежества в лице богатого купца Хрюкова, и пусть это в дальнейшем ничего не решило, но он смог сделать хотя бы этот первый шаг, чтобы уважать в себе человека.

За исполнение роли Оброшенова актер Николай Дубаков был награжден специальной премией «Классика», учрежденной газетой «Иркутск» в рамках Второго театрального фестиваля «Сибирский транзит».

2005 год. Режиссер Геннадий Шапошников ставит «Не так? Живем как хочется!» по пьесе «Не было ни гроша, да вдруг алтын».  Это был спектакль с огромным количеством интересных находок и с добротными актерскими работами. Он был поставлен в фарсово-ироничной игровой стихии, которую придумали режиссер Шапошников и художник Плинт. Интересный дуэт составили актрисы Наталия Королева (Домна Евстигнеевна) и Татьяна Двинская (Фетинья Мироновна) — их игра полна искрометного юмора, азарта, буйного разгула комических ситуаций. Виталий Венгер в роли ухаря-купца Разновесова мастерски точно, по-снайперски попадал в игровую стихию спектакля. Хорош был и Крутицкий — Александр Булдаков. Его замечательные монологи о копеечке, о шинели, которую он любит почти как одушевленный предмет, брали за живое. Его надо было презирать, ненавидеть, — а он вызывал в нас жалость. Он тоже человек...

И это была очень важная мысль спектакля, в котором режиссер размышлял и вел откровенный разговор о природе пороков, вместе со зрителем вскрывал человеческие слабости и грехи.  Но, осуждая и смеясь, он умел увидеть человека, рассказать о его душе, боли и страданиях.

2008 год. Новая встреча с героями Островского. Александр Ищенко представил на суд зрителей спектакль «Правда хорошо, а счастье лучше». Герои гуляли в яблоневом саду, придуманном замечательным художником Александром Плинтом, срывали яблоки, мариновали, сушили, плели интриги, выясняли отношения, влюблялись, ругались, мирились, радовались, огорчались, а жизнь размеренно и неспешно шла своим чередом.  Это состояние режиссер сумел передать и зрителю.

И наконец, 2011 год. Режиссер Геннадий Шапошников ставит «Горячее сердце», премьера которого состоится совсем скоро, 17 мая. Раскупаются билеты на три ближайшие премьеры, идут последние репетиции. (Кстати, для справки: пьеса эта, судя по архивным источникам, уже была поставлена в Иркутском драматическом театре в 1948 году.)

Пьеса удивительная. Смешная и одновременно печальная, где подлинный драматизм, вложенный Островским в сердцевину комического сюжета, перемешан с грустью. История, происходящая на наших глазах, заставляет задумываться о стране, о национальных корнях, о характерах, о себе. Как говорится, декорации и эпоха за окном меняются, а суть остается. Реформы насаждают сверху, но меняют ли они нашу душу, психологию?

История эта, написанная в XIX веке, придвинулась к нам близко-близко, оказавшись современной. Приходите и убедитесь сами.

Произведения великого драматурга всегда были и будут востребованы театром, и, взяв любое, на выбор, мы понимаем, что оно о нашем времени хотя бы потому, что мир людей, как и прежде, несовершенен. Время неумолимо, оно меняет все, кроме самого человека — алчущего, страждущего, грешного, кающегося. Пройдут годы, века... Островский всегда будет современен.

Лора Тирон, специально для «Байкальских вестей».
Фото Анатолия Бызова, специально
для «Байкальских вестей».
На фото: Идет репетиция постановки «Горячего сердца»