Последний адрес Федора Шевченко

Весной 1940 года Варвара Федоровна Шевченко, которая с семьей  жила в деревне Ключи, Аларского района, получила письмо. Обратный адрес: Магадан, п/я (почтовый ящик) 261/42. Писал муж, отец шестерых сыновей, уже третий год — узник ГУЛАГа…

«Здравствуйте, Варвара Федоровна, посылаю вам привет, а также всему семейству, — говорилось в письме. — Мне хочется знать, как ваше здоровье, жизнь и как учатся наши дети, как работаете в колхозе, особенно как ведут себя ребята на работе в колхозе? Но от вас писем почти не получаю. Может, ваши письма ко мне не доходят или ребята не пишут. Вы должны знать, что, когда я получаю вести о семье, у меня больше энергии, и это для меня лучше. От вас я получил одно письмо, которое вы писали 5/V 39 года. Оно дало мне столько энергии для работы, что я получил премию. Хотя я и теперь работаю неплохо, но все время скучаю о семье. Я в этом году от вас не получил ни одного письма. Я пишу это письмо вам со слезами. Я отбываю приписанный мне срок наказания, честно тружусь и не забываю о вас. Прошу передать привет всем родным. Я также о них скучаю и хочу знать, как кто живет. Пишите, как вы питаетесь, как огород, корова? Как одеты ребята? Кто из ребят закончил какую группу?.. Я работаю, то есть отбываю  приписанный мне срок, в Северо-восточных трудовых лагерях на Колыме».

В августе 1937 года ЦК ВКП (б) рассылает директиву, подписанную Сталиным: «За последнее время в краях, областях и республиках вскрыта вредительская работа врагов народа в области сельского хозяйства, направленная на подрыв хозяйства колхозов и провоцирование колхозников на недовольство против Советской власти. Считаю совершенно необходимым политическую мобилизацию колхозников вокруг работы, проводящейся по разгрому врагов народа в сельском хозяйстве».

Иркутское управление НКВД направляет соответствующее указание в районные отделы, и начинается новый этап борьбы с врагами народа. И уже через месяц начальнику УНКВД Малышеву стали поступать сообщения. «По вашему приказанию мною были развернуты оперативные мероприятия, которые показали, что в районе есть определенные изъяны. Большая часть хлеба умышленно заражена клещом, семенное хозяйство развалено и умышленно запутано, сельхозмашины систематически выводятся из строя. Все сельхозкампании — посевная, сеноуборочная, хлебоуборочная, – как правило, саботируются и срываются», — сообщал начальник Аларского райотдела НКВД младший лейтенант госбезопасности Шкурин. А дальше — поиск врагов. Одним из них и стал Федор Григорьевич Шевченко, агротехник Алятской МТС…

В справке, составленной на основе агентурных сведений, говорится: «Шевченко проводит вредительскую деятельность, направленную на срыв хозполиткампаний, развал МТС и колхозов, срыв урожайности колхозных полей»… «в колхозе «Парижская коммуна» произвел посев пшеницы на 30 гектарах на незабороненном поле, посев погиб»… «в колхозе «Красный Алят» дал установку вспахать 150 гектаров, прокультивировать и проборонить, этим самым затянул посевную и осушил поле»… «давал установки производить сев негодным зерном, со всхожестью ниже 50 процентов, и этим добился гибели посевов в колхозах «Скороход»,  «XVII партсъезда», «Степана Разина»…».

Такого же рода обвинения были составлены и на других «врагов народа», работников сельского хозяйства Аларского района — агронома В.В.Сердюкова, директора Алятской МТС И.П.Давыдова, председателя колхоза «Степана Разина» А.И.Ткаченко, тракториста Р.И.Васильева, механика А.И.Дубовика, агротехников Ф.К.Вербенко и Р.Д.Котельникова. Все они были арестованы и посажены в Иркутскую тюрьму. В ходе следствия Шевченко и его товарищам было предъявлено еще одно обвинение — причастность к «контрреволюционной диверсионно-вредительской повстанческой организации», существовавшей якобы в Аларском районе с двадцатых годов. Самым «убедительным доказательством» участия Шевченко в повстанческой организации было то, что «он хранил дома охотничье ружье».

После войны капитан С.Неустроев, получивший звание Героя Советского Союза за взятие рейхстага, перейдет в систему МВД и будет служить в тех же местах оперуполномоченным. «В Берлаге (так назывался после войны один из лагерей в тех же местах. — Авт.) порядки и смертность напоминали фашистские. Истощенные непосильным трудом, страдавшие от голода, дистрофии, цинги, обморожения узники носили номера на бушлатах и умирали в бараках и забоях. Все это Неустроев видел. Видел три месяца, больше этот человек, пять лет знавший кошмар и кровь войны, там не вынес».
 

10 сентября 1938 года Тройка УНКВД Иркутской области постановила «кулака, эксплоататора и активного участника контрреволюционной, правотроцкистской, повстанческой организации Шевченко Федора Григорьевича заключить в ИТЛ сроком на десять лет» (стиль и орфография оригинала).

Отбывать наказание Федору Григорьевичу пришлось на руднике Эльген, узники которого были заняты добычей золота. Об условиях нечеловеческого существования на Колыме можно судить по мало кому известному факту. После войны капитан С.Неустроев, получивший звание Героя Советского Союза за взятие рейхстага, перейдет в систему МВД и будет служить в тех же местах оперуполномоченным. «В Берлаге (так назывался после войны один из лагерей в тех же местах. — Авт.) порядки и смертность напоминали фашистские. Истощенные непосильным трудом, страдающие от голода, дистрофии, цинги, обморожения узники носили номера на бушлатах и умирали в бараках и забоях. Все это Неустроев видел. Видел три месяца, больше этот человек, пять лет знавший кошмар и кровь войны, там не вынес» (Новая газета, №120, 24.10.2014).

 Вспоминает один из сыновей Федора Григорьевича — Константин: «Мой отец был организатором колхоза им. «XVII-го партсъезда». Сначала работал бригадиром, потом, окончив курсы, стал агротехником. В свои сорок лет он был неутомимым — с утра до ночи в поле. Мы его видели редко, и каждая такая встреча была радостью. И все это закончилось 7 августа 1938 года. Мама была в отчаянии: как жить с шестерыми детьми? Старшему Григорию было 14, Афанасию — 11, мне — 8, Илье — 6, Володе — 3, а Коле не было и года. Некоторые односельчане боялись с нами разговаривать, сверстники обзывали «врагами народа», старший Григорий даже с ними дрался, когда слышал это. В школе, а я пошел в третий класс, на уроках пения пели песню о Сталине: «Как бы нам теперь, ребята, / в гости Сталина позвать, / чтобы Сталину родному все богатства показать. / Показать и похвалиться нашей хваткой боевой. / Приезжай, товарищ Сталин, / приезжай, отец родной!». Мне становилось горько на душе, обидно до слез. Очень хотелось, чтоб отец вернулся и был снова с нами».

Летом 1943 года затонул пароход, перевозивший заключенных Севвостоклага на материк. Среди пяти тысяч погибших был Федор Григорьевич Шевченко. Остались сиротами шестеро сыновей, вдовой их мама — Варвара Федоровна, жившие в деревне Ключи, Аларского района. Таким был последний адрес их отца и мужа, без вести сгинувшего в горниле ГУЛАГа. В 1957 году Ф.Г.Шевченко был реабилитирован.

Владимир Томилов, специально для «Байкальских вестей».

На фото: Нарком внутренних дел Николай Ежов —
главный исполнитель репрессий 1937—1938 годов.
Главным организатором был Сталин,
списавший затем на Ежова все «перегибы»