Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Последний адрес Николая Бородина

04 ноября, 2014

 

 

Ночью 19 марта 1938 года был арестован Николай Алексеевич Бородин, директор Иркутского почтамта, проживавший по улице Свердлова, дом № 15, кв. 21. 75-летней матери и жене, на руках которой трое детей — шестилетняя  Роза, четырехгодовалый Герман и семимесячный Юра, объяснили, что со всеми запросами они могут обращаться в комендатуру Управления НКВД по адресу: Литвинова, 17.

Николаю Алексеевичу было предъявлено обвинение по ст. 58-7, 58-11 — участие в контрреволюционной, правотроцкистской организации, существовавшей в органах связи  Восточной Сибири. Конечно, как и большинство «организаций» такого рода, «организация связистов» была сфабрикована самими гэбэшниками, что видно из протокола допроса от 28 апреля 1938 года, единственного в деле. Допрос вел помощник оперуполномоченного 2-го отделения XI отдела УГБ УНКВД по Иркутской области Свиридов.  Вот текст протокола из архивного дела № 3543:

«Вопрос: На неоднократные требования следствия дать показания о вашей принадлежности к контрреволюционной организации вы упорно запирались. Предлагаем прекратить запирательство и дать откровенные показания, в противном случае вас разоблачат показаниями участников вашей контрреволюционной организации.

Ответ: Понимая, что дальнейшее запирательство бессмысленно, я буду давать откровенные показания.

В.: Участником какой контрреволюционной организации вы являетесь?

О.: Я, Бородин, являюсь участником контрреволюционной, правотроцкистской организации, существовавшей в органах связи Иркутской области.

В.: Когда вы были завербованы в эту организацию?

О.: В контрреволюционную правотроцкистскую организацию я, Бородин,  завербован в 1936 году, месяца не помню.

В.: Кто вас завербовал в эту организацию?

О.: В контрреволюционную правотроцкистскую организацию я завербован Ипатовым Иваном Михайловичем, бывшим начальником политсектора Управления связи.

В.: Где Ипатов вас вербовал?

О.: Ипатов вербовал меня в своем кабинете при Управлении связи.

В.: При каких обстоятельствах произошла вербовка?

О.: В 1936 году, месяца не помню, я зашел в кабинет к Ипатову узнать о его поездке в Черемхово. Я уже собрался уходить, но Ипатов попросил меня остаться и завел разговор о кадрах, заявив, что кадры не соответствуют своему назначению и это приводит к ухудшению связи. Я согласился с Ипатовым и предложил ему обратиться в крайком ВКП (б) или написать в Наркомат связи по поводу кадров. Ипатов ответил, что крайком и Наркомат тоже не имеют кадров. После он сказал, что большая часть работников Управления недовольна проводимыми советской властью мероприятиями и в Управлении связи проводятся мероприятия с вредительской установкой. Я тогда сказал, что здесь, должно быть, есть какая-то организация. Ипатов подтвердил, что имеется контрреволюционная организация, которой руководит крайком ВКП (б), и предложил мне вступить в эту организацию. Я недолго подумал и дал свое согласие.

В.: Вы спросили Ипатова, какую цель ставит эта организация?

О.: При вербовке Ипатов мне сказал, что задача организации путем вредительства и диверсий добиться свержения существующего строя.

В.: Кого из участников контрреволюционной организации Ипатов назвал?

О.: Ипатов мне сказал, что в контрреволюционной организации Управления связи состоят:

  1. Казаков Николай Афанасьевич, начальник Управления связи области.
  2. Хлыстов Михаил Григорьевич,  начальник почтового отдела.
  3. Юдин Алексей Иванович, директор телеграфа.
  4. Панков Василий Александрович, директор телефонной станции.
  5. Смирнов Григорий Степанович, пом. начальника почтамта.
  6. Линёв  Давид  Григорьевич, инструктор политсектора Управления связи.
  7. Доронкин Алексей Степанович, начальник радиоотдела.
  8. Ивановский  Никита  Маркович, инструктор первого отдела.

В.: Вам говорил Ипатов, с кем вы должны установить связь по контрреволюционной работе?

О.: Да. Ипатов сказал, что я должен связаться со Смирновым.

В.: Вы установили связь со Смирновым?

О.: Да. Установил.

В.: Как вы установили связь со Смирновым?

О.: После вербовки в 1936 году я пригласил Смирнова к себе в кабинет и начал разговор с того, почему он собирается уезжать из Восточной Сибири в Центральную Россию. После этого я переключился на другую тему — о телефонизации Иркутского района. Зная, что Смирнов состоит в контрреволюционной организации, я рассказал ему о разговоре с Ипатовым. Смирнов сказал, что имеет задание от Ипатова по контрреволюционной работе – проводить неправильное скрещивание проводов на магистрали Иркутск — Оек. В результате — слышимость очень низкая.

В.: Кого вы еще знаете из участников контрреволюционной организации?

О.: Мне известно, что участником организации является Скурихин Иван Иванович, зав. трансузла. Он проводит недоброкачественный ремонт сети, из-за чего будет большая поврежденность.

В.: А вам Ипатов давал задания?

О.: Да, я от Ипатова получил задания — систематически срывать техучебу и подготовку кадров почтамта, а также тормозить доставку корреспонденции и газет на окраины города Иркутска и области. Кроме того, я получил от Ипатова установку сколачивать твердый кулак и готовить к вербовке для контрреволюционной организации классово чуждые элементы почтамта.

В.: Вы эти задания выполнили?

О.: Да. Задания Ипатова я выполнил все.

В.: Что конкретно вы сделали?

О.: В 1937 году было отпущено 3500 рублей на подготовку кадров для почтамта. Этой подготовки я не провел, сорвал техучебу, а отпущенные средства остались неизрасходованные. Газеты и корреспонденцию доставлял раз в три-четыре дня, что вызывало недовольство населения области. Классово чуждые элементы не были уволены, а наоборот, я их вербовал в нашу контрреволюционную организацию.

В.: Кого из этого контингента вы вовлекли в контрреволюционную организацию?

О.: Я подготовил к вербовке инженера почтамта Голубенца Петра Тихоновича и  Логашёва Василия Терентьевича, но завербовать полностью не удалось, так как они уволились.

В.: Что вам еще известно об участниках вашей  контрреволюционной  организации?

О.: Мне известно, что Казаков является непосредственным руководителем контрреволюционной организации Управления связи, а задания получает из краевой контрреволюционной правотроцкистской организации.

В.: Вы имели связь с Казаковым?

О.: Да, Казаков мне лично дал задание не предавать суду Заварихина, который вместе с начальником 5-го отделения связи Макаровым растранжирил 100 тыс. рублей.

В.: Вы скрываете от следствия, что вербовали в контрреволюционную организацию новых членов. Предлагаю дать исчерпывающий ответ.

О.: Говорю правду: я никого не вербовал, а только проводил подготовку.

В.: Кого вы еще подготовили к вербовке?

О.: К вербовке я подготовил кассира почтамта Новоковского Яна Яновича, но завербовать его не удалось, так как он был арестован.

Записано с моих слов верно, мною прочитано. В чем и расписался. Бородин».

13 октября 1938 года Военная коллегия Верховного суда Союза ССР в составе:  бригвоенюристов Д.Я.Кандыбина (председатель), С.М.Калашникова и И.Г.Митина и военюра I ранга И.П.Кондратьева (секретарь) в закрытом судебном заседании рассмотрела дело «О контрреволюционной правотроцкистской организации в Управлении связи  Иркутской области». Всех участников «антисоветской организации» постигла суровая кара:

Бородин Н.А., 1904 года рождения, — 15 лет тюрьмы и 5 лет поражения в политических правах после отбытия срока.

Ипатов И.М., 1892, расстрел, исполнено 14.10.1938.

Доронкин А.С., 1897, расстрел, исполнено 14.10.1938.

Казаков Н.А., 1895, расстрел, исполнено 14.10.1938.

Юдин А.И., 1901, расстрел, исполнено 14.10 1938.

Панков  В.А., 1893, расстрел, исполнено 14.10.1938.

34-летний помощник начальника почтамта Смирнов Г.С. был осужден и расстрелян раньше — 27 июня. Ян Янович Новоковский — 2 ноября, когда ему уже шел седьмой десяток. Д.Г.Линёв умер в тюрьме от туберкулеза через полгода после ареста. Обвинения в отношении И.И.Скурихина и В.Т.Логашёва были сняты, и они были освобождены в 1939 году. Об остальных «участниках контрреволюционной правотроцкистской организации Иркутского почтамта» документов обнаружить не удалось.

Николай Бородин, находясь в лагере,  неоднократно подавал жалобы на сфабрикованное против него дело. Безрезультатно. И только в июне 1956 года, спустя почти двадцать лет, Военная коллегия Верховного суда СССР установила: «Дело Н.А.Бородина сфальсифицировано органами следствия. Протокол допроса был написан следователем Свиридовым, а Бородин вынужден его подписать ввиду применения к нему мер физического воздействия. Допрошенные в ходе дополнительного расследования работники Иркутского почтамта Анисимов, Редькин, Охотин, Козлов и Логашёв показали, что они, работая вместе с Бородиным в учреждениях связи, знали его как честного и добросовестного руководителя. Эти же свидетели показали, что обвинения Бородина в том, что он не проводил с работниками почтамта техучебу, не доставлял вовремя корреспонденцию подписчикам, не соответствуют действительности». Н.А.Бородин, как и все  невинно осужденные его товарищи, были реабилитированы.

…30 октября в нашей стране в очередной раз отмечался  День памяти жертв политических репрессий.  Николай Алексеевич Бородин — один из двух миллионов пострадавших в период Большого террора. Родственники или кто-нибудь из знавших  работников Иркутского почтамта, пострадавших от репрессий, откликнитесь. Наш общий долг — память о невинно пострадавших.

Владимир Томилов, специально для «Байкальских вестей»

.

 

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии