Роза Полонская: На войне слез не было. Слезы были потом, после Победы

Продолжение. Начало в № 5   

На войну привело любопытство 

Весной в палате все чаще шутили, смеялись. Приближалась пора экзаменов, и Роза предупредила своих бойцов, что в это время приходить не обещает. И посоветовала, чтобы воодушевить, уже сейчас отправлять письма домой. Мол, они дойдут до ближайших отделений и будут ждать, ведь после освобождения городов и сел первым делом восстанавливают почтовое сообщение.

Экзамены за первый курс юридической школы миновали. По всем 11 предметам Роза получила отличные оценки. А скоро раненых стали переводить в госпиталь на улице Тимирязева, 16 (школа №13), специализированный для протезирования. В конце мая Роза не застала в госпитале на Рабочей и половины палаты.   

...А вскоре в юридическую школу прибыл майор военного трибунала войск НКВД. И принялся по одному вызывать учащихся. Но Розу и Анну почему-то не вызвал. И любопытные девчонки пошли к нему сами: почему, мол? Майор вскинул брови: «А у меня нет ваших личных дел». Оказалось, по распоряжению Сталина поручено отбирать девушек и женщин для военных трибуналов на должности секретарей – вместо мужчин, которые нужны для службы во фронтовых штабах. Иркутск должен был направить десять человек для военного трибунала Западного фронта. В том числе – из юридической школы.  

Между майором и директором школы началось противостояние. Оказалось, Михаил Андреевич противился отдавать двух лучших своих учениц. И без того недобор! В помощь привлек даже областное управление юстиции. Туда вызвали Розу и Анну и принялись уговаривать: мол, не торопитесь вы на фронт! Война будет, по всем признакам, долгой. Через год будет у вас уже диплом и даже воинское звание... Сделал внушение девчатам и сам директор, пригрозив снять свой офицерский ремень и всыпать как следует.  

Подружки в объявленный день медкомиссии явились в военкомат – хотя бы поглядеть, как ее проходят. Тут-то подруг углядел цепким взглядом тот самый майор, дал в руки листы и отправил по кабинетам. Заключение было: годны по всем пунктам.  

«Так я же, мама, комсомолка!» 

В итоге от юридической школы направили в Москву пять из десяти иркутянок. Кроме Розы и Ани, это были Катя Аксаментова, Валя Шкирмантова и Ира Тертышная. Из Иркутска поезд отправлялся ночью 16 июля 1942 года. Плакали мамы, а за ними, сев уже в вагон, не выдерживали и дочери. Тоже провожавший девчонок Михаил Андреевич громко закричал: «Мамы Розы Викторовой и Анны Ситниковой! А ну подойдите! Что же вы, почему не пришли? Я же почти все сделал, чтобы их не пустить!» Роза Михайловна вспоминает, как мама грустно спрашивала ее: «Вот брат твой двоюродный на две недели старше тебя, а он пока дома! А ты у нас одна...». И 17-летняя Роза ответила: «Так он не комсомолец, а я – комсомолка!». Она ушла на фронт даже раньше отца – он был призван позже и погиб в сентябре 1945-го в войне с японцами.  

До Москвы добрались без происшествий, можно сказать, с комфортом. А все потому, что очень им достался ответственный сопровождающий капитан. Даже обеспечил девчонкам в Челябинске баню. Отправляясь на станциях получать по воинским талонам продукты, с собой он брал двоих. А на охране, у двери, оставлял всегда – как самую ответственную – Розу. Она, по его инструкции, открывала только на условный стук.  

Их обгоняли бесконечные составы для фронта. Вагоны с призывниками, оружием, продуктами, обмундированием... Поэтому ехали больше недели. На столичном вокзале капитан отправился выяснить расположение военного трибунала Западного фронта, строго-настрого наказав не разбегаться, в туалет – только по двое. Девчата стояли у окна большого зала и видели, как в его распахнутые двери одна за другой заходят вновь прибывшие группы новобранцев. Для них без перерыва выступали артисты. 

«Обязательно включалась песня «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой с фашистской силой темною, с проклятою ордой!» Эта песня родилась через считаные дни после начала войны. В нее вложили душу авторы, музыканты, исполнители.  И простые люди ее приняли сердцем. Слушали со слезами на глазах. И шли громить ненавистного врага. Песня «Священная война» стала гимном борьбы за Победу», – говорит Роза Михайловна.   

К месту службы

Капитан, вернувшись, повел будущих секретарей трибунала во двор дома, где развел костер. Женщина, с которой договорился сопровождающий, снабдила их дровами и посудой. Приготовили гречневую кашу с тушенкой, чай. Сытые, на электричке отправились в сторону Наро-Фоминска. В городе, который несколько месяцев был под немцами, девчонки притихли. Территорию уже очистили, но следы пребывания фашистов оставались. Запомнилась детская коляска с одеяльцем внутри, с наклоном на улицу застрявшая в распахнутой балконной двери поврежденного взрывом дома. 

В лесу располагались большие армейские палатки в ряд справа, а слева – большой круг. Строго в его пределах в перерывах на отдых им разрешалось немного размяться, ни на шаг не переступая его границу. Шли занятия с раннего утра и до позднего вечера.  

После завершения учебы в августе вышел приказ о зачислении всех прибывших в резерв юридического состава военного трибунала Западного фронта. А следом – приказ направить их секретарями из числа юрсостава в такие-то воинские части... Получившим на руки выписки из этого документа девушкам дали координаты, как найти места службы.  

Роза прибыла в 336-ю стрелковую дивизию, которая в это время в составе Калининского фронта вела тяжелые бои за Погорелое Городище и город Зубцов. А Анна Ситникова стала служить в 88-й стрелковой дивизии. Некоторое время дивизии находились рядом. Служба в действующей армии началась для девушек 10 августа 1942 года.

Наталья Антипина, «Байкальские вести».

Фото из семейного архива Розы Полонской.

На фото: Роза Михайловна Полонская (Викторова);

Роза Викторова в предвоенные годы

Продолжение следует.