Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Царская ссылка: фрагменты истории

14 марта, 2022

Лекция «Из истории иркутской ссылки» продолжила проект «Научные Weekend`ы», организованный Клубом молодых ученых «Альянс» совместно с Иркутским государственным университетом. Доктор исторических наук, профессор кафедры истории России ИГУ Александр Иванов попытался дать ответ на вопрос, важный для многих сибиряков, считающих себя коренными жителями региона, – в ссылке было больше наказанных по политическим или по уголовным статьям?

1д.jpg

Ссылка – дело обычное

Лектор начал рассказ с напоминания: речь идет исключительно о периоде царской ссылки, но даже за час-полтора лекционного времени об этом значительном отрезке истории можно рассказать лишь в самых общих чертах. Объем информации большой, и, хотя Александр Иванов занимается этой проблемой около 40 лет, нераскрытых подробностей и деталей еще очень много. Одна из причин «необъятности» состоит в том, что «в начале ХХ века в России не было ни одной семьи, которая так или иначе не была затронута сибирской ссылкой», уголовной или политической. Эта оценка писателя Владимира Короленко, очевидно, относится в первую очередь к семьям интеллигенции, но и другим социальным группам тоже. Современные историки подсчитали, что в XIX веке через сибирскую ссылку прошли около миллиона человек. И если в начале века в основном это были осужденные по уголовным статьям, то к концу века – все больше политических.

Формально ссылка – это удаление какого-либо нежелательного лица на окраины или за пределы страны; ссылка могла быть по суду, могла быть и в административном порядке. Сослать могли на конкретный срок или в так называемую вечную ссылку, на практике превышавшую двадцать лет. В Россию эта практика пришла из глубины веков и из-за ее пределов: уже в античной Греции и Риме существовала практика удаления гражданина из города-государства или страны. Противник существующего строя мог и сам, чувствуя сгущающиеся тучи, выбрать вариант бегства, не дожидаясь худшего. За ссыльным, как правило, сохранялись его имущество и социальный статус, а в качестве места проживания многие греческие и римские ссыльные выбирали Крит и другие острова в Средиземном море, считавшиеся задворками античного мира. Со временем ссыльных стали лишать имущества и разлучать с семьей, им навсегда отказывали в праве на возвращение на родину.

В Средние века практика ссылки тесно связана с эпохой Великих географических открытий. Христофор Колумб на каждое свое судно мог принять по несколько десятков уголовных преступников, которых впоследствии мог оставить служить моряками, а мог высадить на каком-то побережье с поручением жить и осваивать эту территорию. Считается, что все европейские страны, имевшие заморские колонии, использовали новые земли как место ссылки. Из Англии в Вирджинию (одна из первых колоний в Северной Америке) в 1619 году были отправлены несколько сотен женщин, как теперь принято говорить, «с низкой социальной ответственностью». Иногда ссыльными становились люди очень высокого положения: с мая 1814 по февраль 1815 года Наполеон, некогда повелевавший судьбами всей Европы, жил в ссылке на острове Эльба, а после окончательного поражения был выслан на более отдаленный остров Святой Елены.

На нашей земле уже в «Русской правде» (сборнике правовых норм XI века) существовало такое наказание, как «поток и разграбление» – или, в переводе на наши понятия, изгнание с конфискацией имущества. Считается, что так наказывали за тяжкие преступления – разбой, рецидив конокрадства и поджог, но известно, что так могли наказать и за устройство поварни рядом с домом соседа, за татьбу (грабеж). Причем наказание по суду можно считать большой удачей: пойманного на месте преступления могли попросту убить, не обращаясь ни к каким властям. И если поначалу преступника просто изгоняли, то позднее стали продавать в рабство (холопство). Известно, что ссылали и по политическим причинам. Во всяком случае, такую практику использовали князья Ярослав Мудрый и Владимир Мономах, вытеснявшие в другие княжества своих противников.

В Судебнике 1497 года появляется понятие «опала», которым широко пользовался в следующем веке Иван Грозный. При нем противников режима или просто неугодных бояр отправляли в «украинные» (отдаленные, окраинные) или «понизовые» (в нижнем течении Волги, только что присоединенном к царству) города. 

В 1582 году впервые в отечественном праве появляется понятие ссылки – «за ложь в жалобнице» на имя государя ссылали в Курск или Севск, что по современным меркам совсем недалеко от Москвы, а в то время считалось страшной глушью. В Соборном уложении 1649 года в ссылку могли отправить по десятку «составов преступления»: могли выслать за громкое пение, воровство, использование табака (в те времена его не только курили), за изготовление самодельного вина и его продажу. По степени тяжести ссылка была на втором месте среди практиковавшихся наказаний, и ее использование было не столько строго регламентированным решением, сколько проявлением милости со стороны суда и царя.

Ссылка в Сибирь началась одновременно с продвижением русских служилых людей вглубь региона. Как только где-то ставили острог, его тут же заселяли в том числе ссыльные. Преподаватель ИГУ Ольга Кашек в свое время защитила диссертацию, в которой показала, что все населенные пункты Иркутского района, основанные в 1670-е годы, создавались как добровольными переселенцами, так и ссыльными.

2д.jpg

В истории сибирской ссылки выделяют два периода – московский и санкт-петербургский, причем московский еще называют «домашним». Ссылка делилась на три вида: ссылка в службу, ссылка в посад и ссылка на пашню. Преобладала первая, которая состояла в отправке детей боярских или дворян, виновных в каких-то проступках, на службу в Сибири. Ссыльный сохранял социальный статус, получал равную или даже повышенную плату, а карьера даже была быстрее, чем в Москве. Примером такого ссыльного может служить Андрей Афанасьевич Барнешлев (или по имени, данном при рождении, Уильям Барнсли), строитель Иркутского кремля. В 2022 году как раз исполняется 400 лет со дня его рождения и 350 лет с момента окончания его службы в должности приказчика Иркутского острога с переводом на должность воеводы Якутска. По данным Александра Иванова, в росписи казакам Иркутского острога примерно у каждого седьмого напротив фамилии записано «ссыльный».

Ссылка в посад означала, то ссыльного отправляли на поселение в город с обязательством исполнять какие-то обязанности городского обывателя, а ссылка на пашню – в сельскую местность с обязательством вспахать и обрабатывать определенное количество десятин земли. Пашенные ссыльные получали от государства «подмогу» – лошадь, инвентарь, орудия труда и даже денежную невозвратную ссуду.

Несмотря на то что преступность в России была всегда, достаточного числа уголовных ссыльных для заселения всей Сибири, конечно, не было и быть не могло. Поэтому пашенными ссыльными часто становились «по прибору». Этот термин означал, что в какой-то густонаселенной местности в Центральной России брали целую деревню и насильно перевозили в Сибирь. Такие крестьяне получали по 15 десятин земли на семью, что было формально больше, чем в родных местах, но вот по качеству и плодородию сибирская земля, надо полагать, уступала даже нечерноземной зоне. По оценкам Ольги Кашек, пашенные ссыльные по прибору были основой земледельческого освоения Сибири.

3д.jpg

С присущим Петру рвением

По оценкам историков, в 1654 году на всю Сибирь было 500 уголовных ссыльных, в 1700 году – вместе с пашенными по прибору уже более 20 тысяч. В это время начался петербургский, или Петровский, период ссылки. Петр I занялся в том числе и реформой пенитенциарной системы в созданной им империи. Действуя быстро, но вследствие этого не всегда эффективно, Петр изменил систему этапирования. Если до него ссыльных отправляли командами, по мере накопления, с оказией, то Петр привел это дело в порядок. До него ссыльных в дороге не кормили, но разрешали просить милостыню, а местные администрации по дороге могли забирать себе любых ссыльных по мере надобности. Не существовало никакого учета, кто выжил – тот и дошел в Сибирь.   

Петр привел ссыльное дело в некий порядок. Была создана пересыльная тюрьма, в которую собирали ссыльных со всей страны. На каждого ссыльного заводили дело, на сопровождение выделяли специальных людей, которых можно считать прообразом конвойных команд. Эти специалисты отвечали за то, что ссыльные не сбегут по дороге, а также за то, что ссыльные прибудут на место назначения живыми. Император расширил и список проступков, за которые могли отправить в ссылку, – именно ради того, чтобы увеличить поток даровой рабочей силы в Сибирь. Именно так появилась в 1704 году Нерчинская каторга, к которой ссыльные приписывались навечно.

С именем Петра связано и появление каторги как одной из мер наказания. Изначально каторга – это гребное судно, которое принимало на борт от 50 до 400 гребцов, в основном приговоренных к этой работе пожизненно. В Европе такие гребцы были и на военных галерах, у Петра же на военных галерах гребли рекруты, а вот строили каторги и галеры как раз приговоренные. После начала строительства Петербурга каторжан стали отправлять на возведение объектов в северной столице, временами число подневольных строителей доходило до пяти тысяч. Зачастую на каторгу отправляли без всякой вины, просто целыми деревнями. Так строили Азов и другие военные объекты в стране. В итоге каторгой стали называть всякий тяжелый подневольный труд на государственных объектах.

В 1760 году императрица Елизавета I указом разрешила помещикам ссылать крепостных крестьян «за предерзости» в ссылку в Сибирь, причем в зачет поставки рекрутов для армии. Эту практику позднее расширила Екатерина II, так что в итоге за 20 лет, с 1760 по 1780 год, в Сибирь попали около 60 тысяч крестьян. Современные авторы иногда утверждают, что крестьяне в ссылке даже выигрывали, потому что из частных крепостных они становились государственными, а это был более высокий статус и меньшие обременения. Действительно, формально это так, признает Александр Иванов, однако не стоит забывать, что крестьянин испокон веков и на протяжении многих поколений жил своим «миром», общиной, потеря этого привычного окружения становилась тяжелым ударом. Так что в целом говорить об улучшении положения дел ссыльного по сравнению с крепостным не стоит.

В конце XVIII – начале XIX века начинают ссылать в определенные для размещения ссыльных места. В будущем Нижнеудинском районе Иркутской губернии (тогда еще не созданной) были определены 19 деревень, где вставали на работу и ложились спать по колоколу, а исправник Лоскутов утверждал, что в этом районе можно уронить кошелек и обязательно получить его обратно, потому что ссыльные найдут и вернут. Тем не менее этот проект не был успешным: когда Сперанский отстранил Лоскутова за многочисленные нарушения, построенная исправником система рухнула – ссыльные разбежались, а дома со временем развалились.

2д.jpg

Ссылка в новое время

В конце XIX века в Сибири одновременно проживали около 310 тысяч ссыльных, причем около половины были высланы из родных мест без суда, в административном порядке. Первое место по количеству ссыльных в это время занимала Томская губерния, а Иркутская находилась на втором месте. В 1900 году император Николай II своим указом отменил самую массовую ссылку – по приговору сельских обществ, так что в Сибири остались только люди, отбывшие каторгу. К февралю 1917 года таких было около 15 тысяч в одной только Иркутской губернии.

В 1860-х годах государство попыталось как-то снизить расходы на содержание каторги, потому что одна только доставка ссыльного в Сибирь обходилась в 300 рублей. Как часто бывает, попытка сократить бюджетные расходы немедленно обернулась их увеличением: местом для отбывания каторги и ссылки выбрали остров Сахалин – еще более отдаленный, менее освоенный. До 1906 года (то есть до момента оккупации южной части острова Японией) туда успели отправить 37–40 тысяч каторжан, которые добирались на место отбывания наказания до полутора лет, а затем массово гибли от тяжелых условий и болезней. В 1880-х годах на каторгу стали отправлять морским путем из Одессы во Владивосток, и, хотя время в пути сократилось до 67 суток, все равно погибали до 10 процентов осужденных.

Политическая ссылка, если брать период с момента смерти Петра I до февральской революции 1917 года, дала Сибири 74 опальных царедворца – начиная со второго человека в империи Александра Меншикова. Большинство таких ссыльных оставались в Западной Сибири, под Иркутском оказались, например, дети попавшего в опалу и казненного Артемия Волынского, постриженные в монахи. Однако политические ссыльные появились у нас гораздо раньше, и одним из самых знаменитых был протопоп Аввакум, который отправился к месту ссылки в 1653 году и прибыл на речку Нерчу в 1657 году. В дороге его сопровождала семья, и двое его сыновей погибли в пути.

Началом массовой политической ссылки можно считать отправку в Илимский острог Александра Радищева, который отбыл в Сибири восемь лет и был помилован в начале XIX века. В Иркутской губернии побывали многочисленные участники восстания декабристов, кто-то сразу, кто-то после отбытия наказания в Забайкалье – в Чите и Петровском Заводе. Декабристы жили артельно и поддерживали друг друга, что стало позднее традицией для всех политических, формировавших колонии по какому-либо признаку.

В 1845 году первые декабристы поселились в Иркутске, а в 1856 году при коронации Александра II была объявлена амнистия. Более 50 декабристов не дожили до нее, но более 30 воспользовались разрешением и уехали на родину. Некоторая часть декабристов, особенно успевших обзавестись семьями, осталась в Сибири навсегда. За это время в Сибири оказались участники бунтов военных поселян, в 1860-е годы появились ссыльные разночинцы, участников народовольческих организаций – их насчитали около 200 человек.

Гораздо более многочисленной была группа ссыльных, отправленных в Сибирь после польских восстаний, – только в 1830-х годах их было более 20 тысяч. В 1863 году эта категория ссыльных пополнилась еще на 22 тысячи человек, причем в Иркутскую губернию привезли не менее четырех тысяч. Поляки, как и декабристы, привезли в Сибирь элементы европейской культуры: если ранее самой массовой категорией состоятельного населения были купцы, проводившие досуг за картами и спиртным, то декабристы принесли культуру книжную, а поляки – новые бытовые навыки. Именно поляки создавали кондитерские, кафе, парикмахерские. По словам Александра Иванова, русский ссыльный мечтал отбыть срок и вернуться, а польский врастал корнями и начинал что-то предпринимать, обустраивать жизнь.

Вторым после Петра I систематизатором ссылки стал Михаил Сперанский. В 1822 году он создал «Устав о ссыльных» и «Устав об этапах», в которых по каждому пункту было подробно расписано, с какими документами должен отправляться ссыльный, где жить и где работать. Женщин плохого поведения, например, отправляли в Тельму работать на суконной фабрике министерства внутренних дел.

Устав об этапах делил Московский (он же Сибирский) тракт на этапы и полуэтапы. На каждом этапе находилась большая тюрьма, где ссыльные останавливались «на роздых» после каждых 25–30 верст. На этапах менялась команда, и путь продолжался. По подсчетам историка Олега Катионова, от Тобольской губернии до Иркутска нужно было пройти 3711 верст, и на этот путь этапу требовалось до полутора лет.

Многие ссыльные, оставившие воспоминания, утверждали, что именно этап был самой тяжелой частью наказания: не было медицинской помощи, в этапных тюрьмах была полная антисанитария, на прокорм выделяли по 10–15 копеек в день. Уголовный ссыльный ничего не мог взять с собой, политическому разрешали до 5 пудов личных вещей. При этом часть пути от Перми политическим ссыльным разрешали перемещаться на подводах, в то время как уголовные весь путь проходили пешком. Политические иногда брали с собой не только книги, которые им были нужны, но и различные инструменты. Это позволяло им на месте вести какую-то полезную деятельность и зарабатывать на жизнь.

5д.jpg

Ссылка в лицах

Среди известных ссыльных, живших в Иркутске, можно вспомнить организатора первой несанкционированной демонстрации Михаила Буташевича-Петрашевского: после смерти чиновника Неклюдова он написал своеобразные пригласительные листовки и распечатал их в городской типографии, так что на похороны вышло около 10 тысяч человек, что примерно равнялось всему взрослому населению города. Недолго прожил в Иркутске и Михаил Бакунин, бежавший из ссылки в 1861 году. Этим он подвел людей, поручившихся за него при переводе из Европейской России.

В Иркутской губернии жила и Екатерина Брешко-Брешковская, невероятно популярная в начале ХХ века как «бабушка русской революции». Она стала первой женщиной-каторжанкой, отбывшей срок и ссылку, совершившей побег и вообще прожившей очень долгую и сложную жизнь продолжительностью в 90 лет. Иван Иванович Попов отбыл в Иркутской губернии ссылку, основал лучшую газету Иркутска начала ХХ века «Восточное обозрение» и оставил очень интересные воспоминания. Ссыльным был и первый депутат II Государственной думы от Иркутска, меньшевик Виктор Мандельберг, участник II съезда РСДРП в Лондоне и один из создателей газеты «Красноярский рабочий» в 1905 году.

В начале ХХ века в Иркутске оказалась большая группа студентов, сосланных в Сибирь за участие в демонстрациях. Среди них был и Глеб Бокий, впоследствии один из создателей ВЧК. Все они вернулись домой после амнистии, объявленной летом 1904 года в честь рождения наследника – цесаревича Алексея. Могли вернуться и раньше, если бы подписали прошения на имя императора, но ни один из шести десятков студентов этого не сделал. Впоследствии только те каторжане и ссыльные, кто ни разу не писал прошений, имели право стать членами Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев, созданного в 1922 году и существовавшего до 1935 года. После этого выяснилось, что в обществе почему-то слишком много «врагов народа», и его расформировали. Сделали это по приказу Иосифа Сталина, который и сам некоторое время отбывал ссылку в Иркутской губернии, как и несколькими годами ранее его злейший враг Лев Троцкий.

Записал Борис Самойлов, «Байкальские вести».

На фото: Протопоп Аввакум с семьей в Сибири;

Декабрист Владимир Раевский после ссылки;

Группа ссыльных. 1901 год;

Михаил Буташевич-Петрашевский;

Билет Всесоюзного общества политкаторжан
и ссыльнопоселенцев

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии