Уникальный долгожитель правительства и Герой Соцтруда

Наш земляк Александр Ежевский: штрихи к биографии

Счастливый стол моей жизни

В своей книге «Маятник бизнеса: между орденом и тюрьмой» я вот так описывал свою первую встречу с Иркутским заводом радиоприемников имени 50-летия СССР:

«Вижу поразившие меня при первом свидании с заводом фонтаны и благоухающие клумбы цветов. Вижу ослепительные всполохи сварки, слышу бесконечные удары сотен прессов, сливающиеся в резкую и громкую непрерывную музыку, где солирует четырехсоттонный, самый большой на заводе пресс. Вижу просторный кабинет, расположенный на антресолях внутри цеха без вида на улицу, но зато с вечерними лучами заходящего солнца, долетающими из цеховых фонарей вдоль всей крыши огромного корпуса. Вижу и почти старинный письменный стол с зеленым сукном, хранящий тепло рук немалого числа моих предшественников. Старожилы утверждали, что когда-то стол верой и правдой служил первому директору завода, будущему министру Александру Александровичу Ежевскому.

Моему успеху, возможно, способствовал и этот мистический стол, и утренние полуторачасовые пешие переходы из центра города до заводской окраины, и зашкаливающие трескучие морозы, и восходы слепящего своей золотистой и вечной энергией солнца, разрывающего предутренний вселенский голубоватый мрак. Как фантастически далеко было тогда до гибели предприятия, до крушения СССР и до моей сегодняшней зрелости!».

И вот теперь мне, достигшему «сегодняшней зрелости», хочется рассказать об этом удивительном человеке, чей стол, можно сказать, вывел меня, вчерашнего ленинского стипендиата, самого молодого 24-летнего начальника цеха, в большую жизнь. И уже даже не важно, сидел за этим столом первый директор или это была заводская легенда. Главное – была моя вера в то, что стол, доставшийся мне по наследству, сыграет в моей жизни важную роль, станет моим талисманом. Так и произошло.

Кстати, Александр Александрович, будучи уже министром тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР, на работу в Москве тоже ходил пешком, от его дома до здания ведомства, расположенного на Лубянской площади, было шесть километров, а компанию ему составлял министр автомобильной промышленности СССР Виктор Николаевич Поляков, с которым они жили в одном подъезде. Служебные «Чайки» стояли в правительственных гаражах, а они пешком.

Сам Александр Ежевский в книге «Жизнь длиннее века» рассказывает: «Сейчас, в наше время, все – от простого бизнесмена до министра – ходят с охраной, разъезжают по Москве с эскортом из нескольких автомобилей, затрудняя городское движение. Я 26 лет был членом правительства, и у меня даже пистолета не было, хотя он и полагался. Мы не чувствовали потребности в охране, эскортах, оружии. Не возникало необходимости в этом. Я помню, Алексей Николаевич Косыгин едет на работу по Новому Арбату, выйдет в самом начале Арбата и дальше пешком идет. За ним, метрах в пяти, идет охранник. Только один. И никто ничего не боялся». (далее все цитирование А. А. Ежевского идет по книге Владиславы Поздняковой «Жизнь длиннее века»).

И да, не эти ли пешие прогулки, профессиональные танцы, увлечение мотогонками, здоровый образ жизни подарили Александру Ежевскому удивительное долголетие – 101 год?

А чтобы закончить тему, что лучше – пешком на работу или на машине, скажу, что, придя работать на завод радиоприемников, я познакомился с водителем Ежевского – Рэмом Михайловичем Манном, правда, водителем в прошлом, к этому времени он был главным инженером предприятия. А начинал Рэм Михайлович работать на Иркутском автосборочном заводе, из которого, собственно, и вырос радиозавод, в 15 лет автослесарем еще во время войны. В 16 его повысили до водителя машины, работающей на дровах, причем ему выпал завидный жребий возить легендарного первого директора завода, будущего министра сельскохозяйственного машиностроения СССР.

Вспоминал Рэм Михайлович и рассказывал мне о том, что любимым видом отдыха для Александра Ежевского были не перекуры, а соревнования по борьбе с грузчиками, причем он практически всегда побеждал здоровенных детин, несмотря на самое среднее телосложение.

Огромная жизненная энергия, обаяние и образование позволили Александру Александровичу достичь значительных высот, ведь министром становится не каждый ученик токаря, хотя, конечно, без везения не обошлось. Об этом везении мне тоже поведал Рэм Михайлович. В 1950-м под Новый год Ежевский отправился в командировку в Москву, но три дня подряд не мог попасть на прием к заместителю министра автомобильной и тракторной промышленности СССР. Наконец секретарь пожалела молодого, обаятельного директора и настояла, чтобы его пригласили в автомобиль, и дорогой он изложил свои беды. Замминистра направлялся как раз на корпоративный, как теперь говорят, праздник – отмечать Новый год. Во время поездки Александр Александрович произвел сильное впечатление и был приглашен на гулянку в качестве экзотического гостя, демонстрирующего, что в сибирской глубинке не только тайга и медведи, но есть еще и молодые, толковые, симпатичные директора. Но высокий начальник не знал, что наш земляк профессионально танцует, прекрасно поет, играет на баяне и выступит организатором веселья министерского бомонда и их – вначале чопорных, а позже восторженных – жен.

А вообще, все, кто был близко и даже не близко знаком с Александром Александровичем, отмечали, что с ним всегда было весело, он часто шутил, имея в запасе массу шуток. Эти шутки во время празднования юбилеев или дней рождения всегда вызывали шумное веселье. Его даже называли «международный тамада».

Кстати, Александр Александрович, переехав в Москву, не забывал свою малую родину, приезжал в Иркутск навестить сестру, был активным членом иркутского землячества «Байкал» в Москве, президентом которого сейчас является Сергей Викторович Чемезов – генеральный директор государственной корпорации «Российские технологии».

И здесь, в Иркутске, сохраняется память об Александре Александровиче. Иркутский государственный аграрный университет, в котором он учился и преподавал, носит его имя. Да и его стол зеленого сукна навсегда запечатлелся в моей памяти.

Огромный вклад Александра Ежевского в будущий радиозавод был не только в возведенных им корпусах, но и в том, что зараженный его энергией и эрудицией молодой водитель также начал овладевать на вечернем факультете политехнического института знаниями, а на заводе – техникой. В результате с 1963 по 1986 год, то есть более двадцати лет, он был главным инженером, с полной самоотдачей руководя техническими службами огромного предприятия, в котором трудились свыше 10 тысяч человек! Для отрасли это был рекорд пребывания на столь беспокойной должности! Предприятие, заложенное Александром Александровичем, стало на всю жизнь единственным местом работы для нашего легендарного главного инженера Рэма Михайловича Манна!

Одно из моих стихотворений как раз посвящено главному инженеру радиозавода, бывшему во время войны водителем у Александра Ежевского.

Завод

                                        Р. М. Манну

Я не забуду клумбы у фонтана,

Взирал цветами утренний завод,
Как шли мы в бой к вершинам трудным плана,
А поздней ночью звездный небосвод
Встречал прохладой победивший взвод.

Вдруг тишиной пронзили перемены,
Завод железным кладбищем замерз.
Сам Госзаказ стал знаменем измены,
И с треском выстрелов по клумбам грез
Кровавый рынок жизнь цехов унес.

                                       1 октября 2007 г.

Для начала небольшая справка: А.А. Ежевский (1915–2017) был директором нескольких заводов, возглавлял объединение «Союзсельхозтехника». По современной терминологии он был антикризисным менеджером. Всю жизнь его перебрасывали с места на место с одной лишь целью: спасти предприятие, а затем и целую отрасль. Список его наград и званий впечатляет: Герой Социалистического Труда, заслуженный машиностроитель Российской Федерации, член бюро механизации Российской сельскохозяйственной академии, академик Российской академии проблем безопасности и правопорядка, почетный гражданин города Руссы (Болгария). Александр Александрович награжден четырьмя орденами Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, многими медалями. Его избирали депутатом Верховного Совета СССР пяти созывов.

Отец поляк, мать эстонка, а он русский

Александр Александрович Ежевский родился 21 октября (3 ноября) 1915 года в селе Шерагул, недалеко от Тулуна, районного центра, куда семья сразу же после рождения Александра переехала. Как видите, произошло это еще в Российской империи. Места эти, несмотря на отдаленность от столиц, в начале прошлого века были уже достаточно хорошо освоены. Прямо через село проходила Транссибирская магистраль, и 383 километра до Иркутска были легко преодолимым расстоянием. Кроме того, через село пролегал и Московский тракт.

Семья, где родился Александр, была интернациональной: «Мама, Луиза Христиановна, была гувернанткой в семье генерала царской армии. Она приехала в Прибайкалье на заработки из Эстонии, но так жизнь сложилась, что осталась в России навсегда. За революционные взгляды генерал был сослан в Сибирь, и моя мама не смогла бросить своих воспитанников на произвол судьбы. Она разделила с этой семьей все тяготы ссылки и вместе с ними отправилась в Сибирь», – вспоминает А. А. Ежевский в биографической книге Владиславы Поздняковой «Жизнь длиннее века».

Поступок ее не менее, а может быть, даже и более значимый, чем у жен декабристов. Они все же ехали в Сибирь за своей родной семьей, а Луиза Христиановна отправилась за чужими детьми, перед которыми чувствовала ответственность.

Не это ли качество – ответственность перед людьми – и стало путеводной звездой Александра Александровича, которое сделало его легендарным директором и министром? В должности, равной министерской, он отработал не менее 26 лет, что является большой редкостью…

А вот что он говорит о предках по линии отца: «Моего деда за участие в польском мятеже сослали в Сибирь. Сюда он попал в кандалах, но смог наладить свою жизнь даже в этом далеком и холодном крае. Отец мой, Александр Викторович, родился уже здесь, в Иркутской области, в городе Усть-Илимске.

Папа был механик-машинист. Он работал на мельнице и управлял на ней всеми механизмами.

По вероисповеданию папа был католиком. А мама – лютеранкой. Но религии в семье не предавалось особого значения. В костел папа не ходил, хотя, когда переехали в Иркутск, такая возможность была».

Вот ведь удивительная ситуация, возможная только в империи: родители – поляк и эстонка, а Александр и две его сестры – старшая Елена и младшая Розалия – считают себя русскими, и никто не говорит о потере идентичности, о поиске корней. Они как-то обходились без всего этого, им все это было не нужно, они жили здесь и сейчас, смотрели в будущее, а не оглядывались в прошлое и прожили жизнь, сделав в ней столько, что дай бог каждому сделать и небольшую часть. Об этом А.А. Ежевский тоже упоминал в книге «Жизнь длиннее века».

Крушение империи и приход новой власти родители восприняли спокойно, но к коммунистическим идеям они относились нейтрально. Когда Александру исполнилось два года, семья из Тулуна переехала в село Хайта, сейчас оно называется Мишелевка. Именно там находился знаменитый Хайтинский фарфоровый завод, ныне разрушенный и заброшенный, не переживший перестройки и развала экономики в 90-е.

Завод был основан в 1869 году местными купцами из крестьян Даниилом и Филиппом Переваловыми. Именно на фабрику механиком и поехал работать отец, взяв всю семью с собой. Потом была жизнь на станции Половина, знаменитой тем, что находится ровно на середине Транссибирской магистрали, а когда Александру было уже восемь лет, семья перебралась в Иркутск. Это был уже 1923 год. Понятно, что в силу возраста у А.А. Ежевского нет воспоминаний о революции и о том, как семья пережила Гражданскую войну, но можно предположить, что тяжело. Вообще в то время сладко никому не было…

«Собственно, за новой работой семья и переехала. Отец начал работать на машиностроительном заводе им. Куйбышева, и мы уже плотно обосновались в городе. В Иркутске я учился в школе, обрастал друзьями и знакомыми, начал заниматься танцами», – рассказывал Александр Александрович. – …Много воспоминаний связано с этим прекрасным городом. До сих пор я каждый год летаю в Иркутск. Да и в Москве продолжаю общаться с земляками. Я состою в Иркутском землячестве. Считаю, что свою малую родину забывать нельзя никогда. Я люблю Москву, здесь моя семья, много друзей, коллег, здесь живут и работают мои дети и внуки. Но к иркутскому краю я сохранил особую любовь. Воспоминания, которые, как и все мы, родом из детства. Первые победы и поражения, первая любовь и верные друзья на всю жизнь – все это было со мной в иркутском крае.

И, конечно, Иркутск для меня связан с моими мамой и папой. Каждый год, когда я прилетаю в Иркутск и схожу с трапа самолета, первым делом я еду на кладбище – поклониться могилам родителей».

Многие иркутяне, которым доводилось встречаться с Александром Александровичем во время его приездов, слушать его выступления, неизменно попадали под его удивительное обаяние, отмечали, что он всегда говорил без бумажки, легко общался, был доступен. И здесь нельзя не остановиться на том, какую роль в жизни Александра сыграла семья.

«Папа был очень строгий. Требовал, чтобы в доме была идеальная дисциплина. Пожалуй, две черты достались мне от отца: дисциплина и ответственность. Они очень помогли мне на жизненном пути…

То, что я заслуженный машиностроитель, – к этому привело папино влияние на мое формирование. Это он привил мне любовь к различным механизмам, умение в них разбираться. Мне понравилась его специальность – механика, машиностроение, и я именно пошел по стопам отца. Да, немного развил, немножко может быть, больше папы сделал, но всем я обязан ему

Мама была чудесной женщиной! Очень красивая – ею все восхищались. Знала несколько языков, потрясающе готовила, занималась рукоделием, на что во многом и жила наша семья.

У мамы была швейцарская вязальная машинка, и она вязала различные красивые и нужные вещи: свитеры, дамские чулки, носки. Потом она их продавала, и семья получала очень неплохой дополнительный доход…

Я не возьмусь считать, кто из них больше обеспечивал семью – мама или папа, но знаю точно, что многое получалось приобрести в дом именно от денег за мамино рукоделие.

Дома с нами мама общалась только на русском языке, но, когда встречалась с коллегами, могла говорить и на английском, и на французском. Она владела этими языками вполне свободно и с удовольствием на них говорила. Нас тоже учила, но все же русскому языку и русской литературе в доме уделялось основное внимание. Мама считала, что дети обязательно должны читать – и читать именно русских авторов, поэтов.

Жили мы небогато, но кто переступал порог нашего дома – без стакана чая не уходил. Мама была очень гостеприимной, на все праздники готовила вкусные угощения, мы звали гостей, и начиналось торжество…

Да и вообще питание у нас всегда было хорошее. Я же никогда не жил в общежитии, всегда только дома. Из института приходил домой, дома ужинал. У нас всегда было собственное, не покупное мясо. За лето откармливали свинью, а к зиме забивали и на все холода были обеспечены мясом. А, значит, и разными блюдами из него.

Основной мамин урок – это любовь к людям. Она приучила меня к тому, что добро всегда возвращается.

Еще один важный мамин урок – порядок. Дисциплина и порядок во всем. На столе у меня всегда все разложено по местам. Ведь в беспорядке обязательно что-то потеряется, какая-нибудь важная и нужная именно в этот момент бумага завалится куда-то. Такого допускать нельзя, особенно руководителю…

Любовь к музыке тоже была заложена мамой…»

В общем, ничего удивительного в том, что потом человеку с таким отношением к дисциплине и порядку доверяли производства, у которых были проблемы и с тем, и с другим.

Путевка в жизнь от «царских» профессоров, мотокроссов и танцев

Изучая его биографию, просто диву даешься, как у него на все хватало времени. Он всегда увлекался танцами, с шести лет бил чечетку, в юности бегал на танцплощадки, причем в семье был только один пиджак – у отца, в котором юноша тайно от него и ходил «развлекаться». Александр был не просто любителем потанцевать, он стал профессиональным танцором, в студенческие годы брал уроки вальса, танго, фокстрота, степа у балетмейстера в Иркутском театре оперетты, потом преподавал сам. Одно время Александр вместе с товарищем работал в цирке – отбивали чечетку, танцевали цыганочку. Работали, правда, недолго – три месяца, но это был очень интересный опыт.

Семья Ежевских жила в хулиганском предместье Марата – старой промышленной зоне Иркутска, где пили, дрались, курили, и Александру тоже часто приходилось драться, но вот пить и курить не начал. Учился на отлично, но закончил только семь классов и в 15 лет пошел работать на завод к отцу. Семье нужны были деньги: из пяти человек только у отца была постоянная работа, а приработка матери уже не хватало.

Александр попал в ученики к опытнейшему профессионалу, токарю высшей категории Ивану Степановичу Ушакову и уже через два с половиной года после начала работы учеником токаря он получил шестой разряд и еще через полгода был назначен мастером механического цеха.

Несмотря на суровое окружение и раннее начало трудовой жизни, Александр через всю жизнь пронес увлечение искусством – поэзией, танцами, романсами. Он любил стихи и очень много заучивал их наизусть, тренировал память, и она его никогда не подводила; все свои доклады он не читал по листочкам, а заучивал. В школе любимым предметом у него была математика, но он увлекался и спортом, на турнике во дворе подтягивался, крутил сальто, делал «солнышко». Зимой на коньках катался, на лыжах. Даже участвовал в конькобежных соревнованиях. А в студенческие годы стал мотогонщиком.

Кстати, получить высшее образование Александра уговорил его лучший друг Сергей Кретов, такой же хулиган, как он, объяснивший: окончив только семь классов и работая на заводе, ты закроешь себе дорогу в будущее. Так что, следуя совету друга, он, работая токарем на заводе, окончил рабфак при Иркутском государственном университете, то есть получил среднее образование, 10 классов. Было, конечно, тяжело работать и учиться, но здоровье и силы позволяли.

Виктор Бронштейн, почетный гражданин города Иркутска,
специально для «Байкальских вестей».

На фото: Александр Ежевский – директор Иркутского
автосборочного завода. 1951 год;

 Начальник всесоюзного объединения «Союзсельхозтехника» 
Александр Ежевский выступает на пленуме ЦК КПСС
в Большом Кремлевском дворце. 1964 год

Продолжение следует.