Юрий Квасов: оставаться самим собой

«Портрет на фоне времени» — так называется персональная выставка известного художника, открытие которой состоялось на днях в главном здании Иркутского областного художественного музея имени В.П. Сукачева.

Приветствуя гостей вернисажа, министр культуры и архивов Иркутской области Ольга Стасюлевич сказала:

 — Я давно не помню открытия какой-либо выставки, чтобы она была настолько позитивна, как эта. Не помню, чтобы на выставку серьезного маститого автора приходили маленькие дети, и не случайно мамы их сюда привели, а кого-то, совсем младенцев, и принесли. Видимо, энергетика этих работ настолько положительна, что каждый из нас стремился сюда. Наверное, это добрая традиция — начинать юбилей области с выставки Юрия Квасова, и она должна продлиться на его следующий юбилей.

Когда я осматривала эту экспозицию, то увидела много новых работ, порадовалась тому, что они появились, и тому, что они отличаются какой-то необычностью от тех, которые были у Юрия Николаевича ранее. Хочется еще побывать на этой экспозиции неоднократно.

— Эта выставка — творческий отчет за 50 лет моей работы, — сказал на открытии Юрий Квасов, — начиная с 1969 года, когда я написал первый портрет Александра Вампилова, когда он был еще широко не известен. За это время собралось множество портретов. Конечно, они здесь представлены не все, многое в частных коллекциях разъехалось по всему свету. Но главное — на портретах все иркутяне. Это и является особенностью выставки. Все мои хорошие знакомые, друзья, мое окружение, кто мне дорог, близок. Здесь есть портреты врачей, которые меня лечили и даже спасали, когда я был между жизнью и смертью, — например, портреты докторов Евгения Григорьева и Ефима Лебедева. Вот первый портрет Евтушенко, когда он приезжал в Иркутск, еще будучи молодым, я первые рисунки тогда сделал.

Портрет Распутина… Мы с Валентином Григорьевичем много общались. Последний раз, когда он мне позировал в мастерской, никто не думал, что это будет в последний раз. После этого он уехал в Москву и уже больше в Иркутске не был.

Есть у меня мои современники в исторических костюмах. Люблю писать их в чем-то нарядном, особенно в старинных костюмах, это интереснее. Вот Виталий Венгер — на портрете он в театральном костюме короля Лира как раз в то время, когда он в театре играл эту роль. А вот Ольгу Аксаментову мне очень захотелось написать в старинном бальном платье. Такого у нее не было, и ей пришлось такое платье заказывать у портнихи. Зато как получилось! (Юрий Николаевич с нескрываемой гордостью указывает на портрет.)

У Юрия Квасова есть удивительная черта. Он очень строго и честно подходит к оценке своего творчества, и даже если созданная им работа получает всеобщее признание, успех никогда не кружил ему голову. Он всегда говорит, что главный судья произведений художника — это время.

На этой персональной выставке, которая посвящена полувековому юбилею творческой деятельности и 70-летию самого мастера, а также 80-летию Иркутской области, главный судья его работ — все то же время, которое всегда для него выступает и строгим судьей, и советчиком, и помощником.

На выставке представлено более 60 произведений, большая часть из которых — портреты. На полотнах автора можно увидеть многих известных иркутян — драматурга Александра Вампилова, писателя Валентина Распутина, народных артистов Виталия Венгера и Виктора Егунова, пианиста Дениса Мацуева, поэта Владимира Скифа, художников Галину Новикову, Бориса Десяткина, Александра Муравьева. Тут и балерины, и музыканты, и ученые, и бизнесмены, целая галерея врачей... Всех не перечислишь. 

— Что чувствует художник в преддверии такого важного момента, открытия персональной выставки? — обращаюсь я к виновнику торжества.

— Сейчас смотрю на этих людей на портретах, особенно на ранних, совершенно другими глазами. Кто-то был неизвестен — стал великим, но многие уже ушли, а потому — грустно. Это воспоминания о том времени, о молодости, ушли какие-то иллюзии, что-то изменилось, что-то, наоборот пришло, другие поколения появились, совсем не такие, как мы. Ну представляете, прошло полвека, как мною была написана первая работа, сколько поколений за 50 лет на свет народилось, совсем другие люди ходят по городу. Другая страна, другие отношения, другие ритмы. Другое все…

 — А есть ощущение, что когда вы смотрите на свои портреты со стороны, в особенности на более ранние, они уже будто не ваши, они живут своей жизнью и в них самих что-то меняется?

— Художник критически смотрит на свои работы, особенно когда они помещены в большое пространство, он видит все просчеты, ошибки. Я вот смотрю и думаю, что некоторые бы работы убрал, а другие, которые даже не вошли в эту экспозицию, повесил. Но они далеко, по частным коллекциям, их уже не соберешь.

— А что должно быть тем импульсом, когда бы вам захотелось писать какого-то конкретного человека?

— Интерес к нему. Я никогда не пишу людей, которые мне неинтересны. Должно быть что-то неуловимое в лице, это трудно объяснить. То, что привлекает, притягивает, какая-то искра, интеллект, он ведь сразу в глазах виден. Поговоришь с человеком, поймешь его мысли, мировоззрение, размышления и видишь, что это — твой типаж, вы душевно близки. Так рождаются наиболее удачные портреты. А бывает и как-то спонтанно. Да вот перед нами работа «Туфелька». Это Ольга (О. Ильина, жена художника — Ред.). Она как-то сидела вполоборота ко мне и болтала ногой с висящей на кончиках пальцев туфелькой. Из этого родился ее портрет.

— Да, тон портрета очень жизнерадостный, легкий. От этой невесомой, висящей на одном пальце туфельки идет общее радостное настроение, какая-то эмоциональная чувственность, стройность, очарование. Цветовая гамма акварельная, солнечная. Хорошо переданы фактуры тканей, причем цвет ковра и Ольгиной юбки гармонируют друг с другом. В работе много воздуха, она оставляет впечатление летнего, теплого, солнечного дня.

— Все так и было, все правильно…

Затем наш разговор прерывается, к художнику подходят с поздравлениями, а я продолжаю осмотр экспозиции.

Интонация полотен Юрия Квасова очень личностна, он видит «объект» только ему присущим зрением, индивидуальным своим «прицелом» и может уловить то, о чем и сам портретируемый не догадывался, подчеркнуть или выделить те черты, которые считает доминирующими. Архитектурно у него всегда сложен фон, который несет не менее важную нагрузку, чем сам изображенный на портрете человек.

Подхожу к «Портрету заслуженного врача России А.Г. Щуко». Если бы я не знала, что это известный врач-офтальмолог, то могла бы подумать, что космонавт, только без соответствующей экипировки. Очень уж дальний план, на котором написан портрет доктора, напоминает «космический кабинет»: сложные приборы, аппараты, протянутые сверху вниз, провисающие нити и провода, которыми буквально опоясана вся дальняя стена пространства. Может быть, это нервные окончания глаза?

Справа закрученный спиралью рисунок, похожий отдаленно на абстрактный зрачок. И на фоне этой потрясающей «фантастической» декорации — портрет доктора Щуко, настоящего волшебника, умело и мастерски управляющего всеми этими «космическими приспособлениями». Красивое, волевое лицо, безупречно уложенные волосы, выразительные руки, белоснежный халат, четкость линий которого подчеркивает светлый галстук. Ничего лишнего, все до аскетичности строго, продуманно. Холодная бело-голубая гамма говорит о ясности и чистоте, а фигура самого Андрея Геннадьевича будто только на минутку присевшего в кресло наполнена динамикой, жизнью, заботами обычного трудового дня.

С присущей «квасовской» подробностью выписывания каждой детали, проработкой фона, особенностью вживания во внутренний мир человека художник показывает нам на картине личность каждого, где видна и духовная зрелость самого мастера. В жизни он немногословен, зато сколько могут сказать о нем с полотен его герои, где каждый мазок, каждая линия, каждый штрих и угол освещения находятся между собой в тончайшей художественной гармонии.

Для него всегда важно передать внутренний мир, глубину мысли, отметить особенное в человеке. Таков «Портрет Валентина Григорьевича Распутина. Над истоком Ангары». Минимум движения внешнего, максимум — внутреннего. Композиция проста, и, наверное, труднее представить себе более близкую для писателя обстановку, чем эта: Валентин Распутин сидит на скамейке на высоком берегу Ангары, у его ног — простые полевые цветы, позади писателя открывается вид на полноводное течение реки, скованное в этом месте крутыми берегами, на широту и красоту бескрайнего простора сибирской красавицы, о мощи и величавости которой он рассказывал всю жизнь. По крутому склону берега теснятся маленькие домики с белыми и синими наличниками, в каждом идет своя жизнь: кое-где из труб вьется легкая струйка дыма, наверное, топятся бани, по желтой песчаной дороге бегают деревенские ребятишки, а две соседки, встретившись, делятся новостями.

О чем думал писатель? Художник, казалось бы, схватил его взгляд в минуту сосредоточенной углубленности, погруженным в себя, почти проник в самое нутро, будто захотел заглянуть в тайну, но… не стал. Потому что художника больше интересовала в этом портрете именно недосказанность, загадка, жизнь души писателя.

Передо мной «Портрет Александра Вампилова», написанный специально для Центра А. Вампилова, где он занял одно из почетных мест в галерее иркутских драматургов, в интерпретации Юрия Квасова обретает неожиданность и легкость. С нескрываемой нежностью и бережностью он выписывает черты драматурга, будто только намечая легкими касаниями контуры головы, волос, плеч, одежды, делая при этом едва заметные светотеневые переходы, отчего портрет напоен воздухом, пространством. Вампилов написан художником на фоне скверика с фонтаном, почти на том месте, где теперь он стоит в бронзе, где стройные фонари, вытянувшись по стойке смирно, отдают ему честь, и деревья качают листвой.

А вот еще один портрет Вампилова, из ранних работ, написанный в 1969 году. На мой взгляд, это работа большой духовной силы, психологически глубокая. На картине драматург совсем молодой, еще не успевший изведать той славы, которая пришла к нему позже, после ухода из жизни. Особое место на полотне принадлежит глазам. Они приковывают внимание: умные, проникновенные, выразительные, спокойные, с чуть затаенной печалью, которую Вампилов мало кому показывал и которую художник все же смог разглядеть, интуитивно почувствовать. Одет просто, как одевался обычно: светлая сорочка с расстегнутым воротом, расстегнутый пиджак. Нет и тени игры, желания попозировать, он такой, как есть, очень искренний, простой в общении, душа компании. Художник изобразил его на фоне крутой скалы, в каменную черную дыру которой уходит один из тоннелей Кругобайкалки, а позади драматурга, будто из-за его плеч, выглядывает байкальская синева.

«Портрет Ольги Ильиной-Квасовой», жены художника. Колорит картины живой, радостный, праздничный, яркий. На дальнем плане угадываются расцветающие деревья, травы, цветы, и одним из этих очаровательных цветов является сама Ольга. Она будто вырастает из нижнего края картины, заполняя собой все пространство, наполняя его молодостью, свежестью, красотой. Впечатляют легкость, естественность, поэтичность образа, светлая, золотистая, словно насыщенная солнечными лучами кожа. Ее фигура легка и наполнена движением, тонкое лицо мечтательницы обрамляют светлые волосы. Цветовая гамма строится на гармонии бесчисленных оттенков зеленоватых, оливковых, розовых, голубых и нежно-сиреневых красок. Мазки стремительно и динамично ложатся то параллельно друг другу, то перекрещиваясь, а то заходя за границу портрета. Такая фактура красочной поверхности при взгляде с расстояния рождает скользящий эффект, ощущение легкого движения силуэта героини. В ее лице художник видит идеал женской красоты, откровенно любуется им.

У Юрия Квасова есть и исторические портреты. Например, «Портрет Нестора Каландаришвили», находящийся ныне в музее Военной академии Санкт-Петербурга. В 2013 году он написал «Портрет императора Александра I», который обрел прописку в Государственном мемориальном музее А.В. Суворова, тоже в Петербурге. А вскоре им был написан портрет еще одного русского государя — Николая II. Приятной и неожиданной наградой за эти работы для него стала медаль, которую вручила художнику наследница российского престола великая княгиня Мария Федоровна Романова.

Во всех своих работах Юрий Квасов остается самим собой, таким, какой он есть, каким мы его знаем, разве что добавляется больше раздумий, размышлений, настроения последних лет. В каких-то портретах можно назвать художника мыслителем, а где-то — сентиментальным романтиком или, напротив, суровым в передаче реалий. По большей части он поэтизирует своих современников. А потому каждому, кто пожелает посетить эту великолепную выставку и примкнуть к веселому пиршеству красок, уготованы улыбка, прекрасное и доброе настроение. И, как заметил в одном из писем художник Поленов, «не в том ли одно из великих предназначений живописи и вообще искусства, чтобы у людей была радость и становилось хорошо на душе, а иначе оно ничего не стоит».

 Лора Тирон, «Байкальские вести».

Фото пресс-службы Иркутского областного художественного музея.

На фото: «Туфелька» (портрет Ольги);

Портрет заслуженного врача России А.Г. Щуко;

Портрет Валентина Григорьевича Распутина. Над истоком Ангары;

Юрий Квасов. Автопортрет;

Портреты Александра Вампилова разных лет;

Портрет пианиста Дениса Мацуева;