Жилье – это якорь

Иркутскую область покидает население, которому незачем жить в Восточной Сибири

Просветительский проект Иркутского государственного университета «Научные Weekend`ы» в начале 2023 года сменил название и место проведения. «Научные субботники» будут проходить все так же по субботам в 11 часов, но не в Научной библиотеке ИГУ, а в бывшем здании Института иностранных языков, ныне Институте филологии, иностранных языков и медиакоммуникации (ИФИЯМ) ИГУ.

Одиннадцатый сезон Weekend`ов, он же первый сезон «субботников», стартовал 4 февраля и завершится 13 мая. В программе, распространенной организаторами, анонсированы 15 лекций. Среди них наиболее интересными нам представляются доклады профессора ИГУ Сергея Язева о «нервном дыхании Солнца»; старшего преподавателя кафедры географии, картографии и геосистемных технологий географического факультета Максима Лопатина о прогнозировании землетрясений; кандидата исторических наук, доцента кафедры истории и методики Ларисы Салаховой об устной истории жителей Байкальской Сибири; проректора по научной работе и международной деятельности ИГУ Константина Григоричева об итогах переписи и демографических перспективах России.

Назад в село

11 февраля состоялась (кажется, впервые в истории проекта) двойная лекция. Декан сибирско-американского факультета (САФ) Байкальской международной бизнес-школы ИГУ Надежда Грошева и член комитета по строительству ООО «Деловая Россия», соучредитель, руководитель направления комплексного развития АНО «НПИ «Сибирь» Денис Воронов представили слушателям тему «Состарившаяся Сибирь: перспективы городов и их жителей».

Денис Воронов представил слушателям график ввода жилья в Иркутской области, из которого следовало, что настоящее заселение региона началось где-то после 1950 года и достигло пика в 1980-х. Были годы, когда в области вводили до 10 млн квадратных метров жилья, что очень много по любым меркам – сейчас, к примеру, Иркутская область кое-как вводит 1,2 млн, из которых более половины приходится на частное домостроение и даже дачное строительство. В прошлом такие данные постеснялись бы использовать в официальной отчетности, потому что они явились бы свидетельством полного провала государственных строительных трестов, а также низких доходов населения.  

По оценке Дениса Воронова, жилье, которому менее 15 лет, может считаться новым и не нуждается в капитальных вложениях в ремонт. Жилье, которому более 50 лет, – это большая проблема для муниципальных и региональных властей, потому что оно отслужило свой срок и его нужно либо расселять, либо капитально ремонтировать. Теперь припомним объемы ввода в 1970–1980-е годы, посчитаем возраст тех квартир и сделаем неутешительные выводы о перспективах большинства городов Иркутской области. Учитывая, что жилье, построенное до 1975 года, сейчас не соответствует вообще никаким требованиям по сейсмобезопасности, нетрудно прийти к выводу, что речь должна идти не о капитальном ремонте, а о тотальном расселении старых домов.

Строительство нового жилья сопровождалось ростом численности населения Иркутской области, достигшего своего пика в 1990 году. Одновременно росла и доля городского населения, проживающего в более комфортных (что для Сибири особенно важно) условиях – с центральным отоплением, чистой водой, доступом к более качественному образованию и транспортным узлам. За последние 10 лет доля многоквартирных домов в суммарной площади введенного жилья колебалась от 82 процентов в 2010 году до 25 процентов в 2021 году. Иными словами, три четверти нового жилья в 2021 году было построено в сельской местности, где из плюсов – разве что собственный участок земли рядом с домом. За десятилетие доля сельского населения в области выросла с 20,6 процента (502,7 тыс. человек) до 22,8 процента (519,5 тыс. человек). Из этого следует вывод: если многоквартирное жилье давало базу для социально-экономического развития Иркутской области, то сейчас эта база стремительно сокращается, перспектив развития нет, молодежь покидает регион.

От Байкальска до Тайшета ничего хорошего

Денис Воронов продемонстрировал эту тенденцию на примере отдельных городов. Ангарск, например, достиг пика численности населения в 1980–1989 годах, когда в год вводили более 1 млн квадратных метров. С 2000 по 2019 год вводили от силы по 150–200 тысяч квадратных метров, а население сократилось с 233,6 до 221,2 тыс. человек. В 2022 году в Ангарске как бы ввели 36 тыс. квадратных метров жилья, но на деле более 28,4 тыс. – это просто узаконенные дома в пригородных садоводствах. Оставшиеся семь с небольшим тысяч «квадратов» – это примерно три пятиэтажных дома стандартной планировки.

– Квартира – это грандиозный якорь. Если семья получила ипотеку, она будет жить в регионе всегда, – подчеркнул Денис Воронов.

Байкальск – из 14,3 тыс. квадратных метров введенного жилья все 100 процентов индивидуальное жилье. Бодайбо – в 2022 году ноль введенных метров жилья, население с пикового показателя 21,7 тыс. человек в 1990 году сократилось до 8,9 тыс. человек в 2019 году. Если промышленные перспективы Бодайбо все еще сомнительны (несмотря на начавшееся освоение Сухого Лога), то

Саянск – это город при работающем промышленном производстве. Однако и там население сокращается: с пиковых 47,5 до 35,5 тыс. жителей. Можно предположить, что построенного жилья вполне достаточно, притом в Саянске в прошлом году введено около 1,2 тыс. «квадратов» в многоквартирном жилье. Похож на Саянск город Свирск – население уменьшилось с 23 до 15 тыс. жителей, рынок жилья отсутствует.

Братск – ноль введенных многоквартирных домов, население сократилось с 288 до 224 тыс. Тулун – новое жилье построено после катастрофического наводнения 2019 года, в 2022 году введено около 18 тыс. «квадратов» в новых домах. Тем не менее население сократилось с максимальных 53,8 до 38,4 тыс. человек.

Усолье-Сибирское отличается от многих городов области тем, что это старинный город, который достиг своего пика благодаря советской послевоенной индустриализации (до 103 тыс. жителей), а сейчас откатился на уровень середины 1950-х – 74,7 тыс. жителей. Городская инфраструктура рассчитана на 100 тыс. человек, сложившийся разрыв создает проблемы для местных властей. По оценке Дениса Воронова, большая часть жителей Усолья работает не в городе – собственные производства здесь практически не сохранились.

В этом отношении гораздо лучше выглядит Усть-Илимск, где крупнейшие предприятия сохранились и даже модернизируются, однако население города сократилось с 112 до 79,5 тыс. человек. Нетрудно догадаться, что ввода многоквартирного жилья здесь нет с начала 2000 годов.

Еще более радужными выглядят перспективы Усть-Кута, где планируется строительство новых предприятий. Однако возможно, что освоение этой территории будет идти вахтовым методом, потому что строительства многоквартирного жилья нет, население же сократилось с 61,4 до 36,9 тыс. человек. Сколько из местных жителей можно привлечь на новые рабочие места уже сейчас, сколько – после дополнительного обучения, сказать трудно. Но по опыту других крупных инвестпроектов последних лет можно предположить, что счет будет идти на единицы, в лучшем случае – на десятки человек.

Довольно много (по меркам нашей области) нового многоквартирного жилья ввели в прошлом году в Шелехове – около 6 тыс. квадратных метров. Однако население сокращается и там – с 54,3 до 42 тыс. человек.

Где перспективы?

Единственное исключение среди всех городов области – Черемхово, в котором население после многолетнего снижения (с 73,6 до 52,4 тыс. человек) снова начало расти. Нельзя сказать, что очень сильно, что благодаря невероятным экономическим перспективам, – вовсе нет. Все дело в том, что в 2019 году, после того самого наводнения в Тулуне, местные власти успели построить жилье для пострадавших, и вот численность населения Черемхова увеличивается на полторы тысячи человек. Даже в 2022 году в городе построено 10,6 тыс. «квадратов», среди которых 2,1 тыс. – многоквартирное жилье. Это, по мнению докладчика, прямое следствие активной работы мэра города Вадима Семенова, одного из двух (по оценке Воронова) дельных мэров в регионе. Вторым числится глава Свирска Владимир Орноев, но, повторим, это субъективная оценка.

Иркутск на общем фоне демонстрирует самую сложную для оценки и понимания динамику. Как центр региона и довольно крупной агломерации, Иркутск стягивает на себя многих жителей региона, поэтому численность населения пока растет и, по данным на 2020 год, составляла 623 562 человека. В то же время и строительство здесь не остановилось: в 2022 году введено 314,8 тыс. квадратных метров, из которых всего 60,6 тыс. – индивидуальная застройка. Общий ввод жилья по сравнению с 2021 годом даже вырос на 12,7 процента, что вроде бы говорит о наличии перспектив.

Самым парадоксальным образом выглядит на общем фоне рабочий поселок Маркова, в котором численность жителей за 2000–2020 годы выросла в шесть раз (с 6,5 до 36,9 тыс. человек) благодаря тому, что за это же время было построено около 1 млн квадратных метров жилья. Хитрость состоит в том, что географически это жилье находится на окраинах Иркутска, подключено к его коммунальным системам, жители пользуются всей социальной инфраструктурой областного центра, а поселковые власти могут не утруждать себя ничем. Схожая картина в Дзержинске: численность населения за 20 лет выросла в три раза, ввод многоквартирных домов – в 40 раз. Поселок, относящийся к Иркутскому району, по существу, давно стал спальным микрорайоном Иркутска.

Примерно такая же картина в более отдаленном Хомутове: численность населения за 10 лет выросла на 70 процентов (с 12,8 до 22 тыс. человек), доля молодежи – до 30 процентов от общего числа жителей. Для того чтобы найти работу в поселке и не ездить каждый день в Иркутск, жителю Хомутова требуется не менее 10 лет; из тех, кто поселился в поселке недавно, 70 процентов работают или учатся в областном центре. Если в ближайшие годы (2025–2030) будут построены водопровод и канализация, которые свяжут Хомутово и Иркутск (а такие планы существуют), население поселка и дальше будет расти теми же темпами.

«Так это же хорошо, люди возвращаются к земле!» – скажет нам кто-нибудь из числа поклонников Валентина Распутина. «Хорошо с виду», – комментирует ситуацию Денис Воронов. Жить на земле в XXI веке не означает бег босиком по росе, ужин при лучине и сон после заката – это значит, что люди хотят иметь в пригороде те же социальные услуги, что и в городе. На примере Хомутовского муниципального образования это означает, что дефицит бюджета в 112 млн рублей в 2019 году и 106,4 млн в 2020-м им возмещают дотациями из областного бюджета, то есть в определенном смысле за счет поступлении из других населенных пунктов области.

Это еще надо принимать во внимание, что в Хомутове более-менее налажен сбор земельного налога и за счет относительно молодого (работающего) населения неплохо обстоят дела с налогом на доходы физических лиц. В тех населенных пунктах, где население в среднем старше (выше доля пенсионеров), с доходами дела хуже.

Куда ж нам плыть?

Подводя итоги, Денис Воронов выдвинул несколько гипотез. Во-первых, индивидуальное строительство есть там, где люди все-таки планируют жить несмотря ни на что. Во-вторых, жилье, построенное в массовом масштабе в 1970–1980-е годы, скоро начнет выходить из строя. В области нет ни индустриальной базы, ни кадров для того, чтобы строить ему замену. В-третьих, во многих городах нет работы, и строить там новое жилье бессмысленно. Это значит, что у того же Усолья перспектив нет.

Надежда Грошева попыталась разыграть карту популизма и спросила у слушателей, что лучше – жить в экологически чистом загородном доме или подниматься на четвертый этаж в поисках аудитории в центре Иркутска? Так себе подмена понятий, если подумать. Если бы среди слушателей нашелся хоть один человек, который 20–30 лет пользовался туалетом на улице, пил воняющую ржавчиной воду из скважины (притом качал бы ее собственными руками) и с любой болячкой добирался на перекладных к фельдшеру за 100–150 км, доктора экономических наук просто подняли бы на смех – город, при всех его недостатках, намного лучше. Парадокс (упущенный лекторами) состоит в том, что в Иркутске, где основным теплоисточником является ТЭЦ с современными фильтрами для очистки уходящих газов, воздух чище, чем в любом пригороде, где печи топят дровами и углем.  

Единственное сомнительное достоинство села, которое придумала Грошева, – «там дешевле киловатт-час электроэнергии». О том, что в городах многие люди не знают, что такое отключение электричества, а в том же Хомутове отключение на три-четыре часа в порядке вещей, лектор то ли забыла, то ли вообще не знала. В городе не может быть дома без электричества, а – на контрасте – в экологически чистое Большое Голоустное ЛЭП протянули в начале 2000-х (на Ольхон еще позже). В городе, несмотря на более высокий тариф, доля электричества в расходах домохозяйства составляет мизерную часть – современные селяне, не имеющие дровяных или угольных печей, зимой могут отдать за работу электробойлера до половины собственной зарплаты. И вот оно вам надо? Хотя, надо признать, новые технологии (например, теплые полы) заметно снижают потребление электроэнергии.

Лекция, по сути, осталась без какого-либо логического завершения. Лекторы и аудитория немного подискутировали о том, где нужно платить НДФЛ, нужно ли строить в Черемхове дома с лифтами или лучше «навтыкать» побольше пятиэтажек и кто на самом деле платит за расходы Хомутова, если жители поселка платят налоги в областной бюджет, а он дает дотации поселку. Как будет развиваться область – как условное Луговое (с полноценными многоквартирными домами) или как Хомутово (с выгребными ямами), пока никто не скажет. А ведь это ключевой вопрос, которым никто из способных принимать решения пока не занимается.

Борис Самойлов, «Байкальские вести»

В 2022 году в Ангарске как бы ввели 36 тыс. квадратных метров жилья, но на деле более 28,4 тыс. – это просто узаконенные дома в пригородных садоводствах. Оставшиеся семь с небольшим тысяч «квадратов» – это примерно три пятиэтажных дома стандартной планировки

***

Братск – ноль введенных многоквартирных домов, население сократилось с 288 до 224 тыс. Тулун – новое жилье построено после катастрофического наводнения 2019 года, в 2022 году введено около 18 тыс. «квадратов» в новых домах. Тем не менее население сократилось с максимальных 53,8 до 38,4 тыс. человек

***

Иркутск на общем фоне демонстрирует самую сложную для оценки и понимания динамику. Как центр региона и довольно крупной агломерации, Иркутск стягивает на себя многих жителей региона, поэтому численность населения пока растет и, по данным на 2020 год, составляла 623 562 человека. В то же время и строительство здесь не остановилось: в 2022 году введено 314,8 тыс. квадратных метров, из которых всего 60,6 тыс. – индивидуальная застройка. Общий ввод жилья по сравнению с 2021 годом даже вырос на 12,7 процента

***

Самым парадоксальным образом выглядит на общем фоне рабочий поселок Маркова, в котором численность жителей за 2000–2020 годы выросла в шесть раз (с 6,5 до 36,9 тыс. человек) благодаря тому, что за это же время было построено около 1 млн квадратных метров жилья. Примерно такая же картина в более отдаленном Хомутове: численность населения за 10 лет выросла на 70 процентов (с 12,8 до 22 тыс. человек), доля молодежи – до 30 процентов от общего числа жителей