Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Шаг в будущее

08 августа, 2022

Окончание. Начало в № 29

Ровно 70 лет назад, с 4 по 11 августа 1947 года, в Иркутске состоялась вторая в истории СССР конференция по изучению производительных сил конкретного региона. Конференция была организована Советом по изучению производительных сил Академии наук СССР (СОПС АН СССР) по инициативе исполкома областного Совета трудящихся и обкома ВКП (б).

Легкое головокружение от будущих успехов

На пуск первой очереди Байкальской ГЭС и создание схемы выдачи мощности отводилось всего пять лет. Через пятнадцать лет, то есть через три пятилетки, в области уже должна была работать целая сеть электростанций, базирующихся на черемховском угле и уже двух ГЭС. В более отдаленную перспективу докладчики не заглядывали, полагая, что одного только увеличения производства электроэнергии в 30 раз области хватит для решения многих социальных и экономических задач, а там следующее поколение ученых и руководителей разберется, что делать с углем, сталью и другим сырьем. Впрочем, участники промышленно-энергетической секции, заседавшей в тот же день, уже прикинули, что за три пятилетки в области можно будет создать предприятия органического синтеза, электрохимической и основной химической промышленности, наладить производство минеральных удобрений, пластмасс и синтетического волокна.

Ложкой дегтя в этой бочке меда стало выступление представителя треста «Облстройпром», вернувшего гостей области с небес на землю: для любого промышленного строительства требовался кирпич, а в области работали всего два кирпичных завода – по одному в Иркутске и Усолье-Сибирском. Партийное руководство дало всем скептикам общий ответ: все будет, партия позаботилась даже о такой мелочи, как растущий спрос на печатную продукцию – специально для нужд областных типографий в Иркутске планировали открыть полиграфический техникум.

Итог спорам первых нескольких дней подвел в своем докладе «Перспективы индустриального развития» академик И.П. Бардин. Иркутская область, по его оценке, обладала всем необходимым, включая сырье, хоть сколько-то профессионально квалифицированное население, слабую, но все-таки организованную транспортную сеть и – что самое главное – достаточно высокий уровень техники в стране в целом и наличие у государства возможности инвестировать в долгосрочные проекты. В Иркутской области к 1947 году все факторы сошлись в одном месте в нужной пропорции, чтобы можно было рассчитывать на создание предприятий органического синтеза, электрометаллургического производства чугуна, стали и других металлов, лесопромышленности и лесохимии, машиностроения. Бардин даже расписал, какие именно предприятия машиностроения должны быть созданы: в первую очередь планировалось создавать оборудование для химической промышленности и энергетики, не углубляясь, например, в специализированные задачи производства автомашин или электровозов.

И вновь у некоторых участников появилось легкое головокружение от открывшихся перспектив. На секции сельского хозяйства всерьез обсуждали строительство электростанций чуть не в каждом колхозе и перевод на электроэнергию большей части работ в полеводстве, животноводстве и даже огородничестве. Впрочем, находились и скептики, напоминавшие о слишком резких колебаниях уровня мелких рек и значительных расстояниях от проектируемых ГЭС до большинства районов. Все это ставило под сомнение (как показало будущее – вполне справедливое) перспективы быстрой электрификации всей области и наступления того самого коммунизма, что был обещан России по плану ГОЭЛРО.

1-2ь.jpg

Только самолетом… А может, и ничем

Заключительная часть конференции выглядела как дележка шкуры еще не вышедшего из лесу медведя. Доклад академика В.Н.  Образцова «Роль, перспективы и условия работы транспорта Восточной Сибири» напоминал местным властям и уже нацелившимся на ресурсы Иркутской области всесоюзным ведомствам главное свойство региона: он расположен почти в центре Азиатского континента – то есть слишком далеко от основных рынков сбыта производимого в области сырья. Сама по себе область слишком велика, чтобы не учитывать транспортную составляющую в цене любых товаров народного потребления, необходимых практически каждый день. Первым следствием строительства Байкальской ГЭС (получившей в итоге название Иркутской) стала проблема переноса значительного участка железной дороги Иркутск – Слюдянка с затапливаемого участка от Иркутска до Порта Байкал. 

Понимая слово «транспорт» в более широком смысле, чем обычный человек, академик отметил важную роль системы транспортировки энергии (то есть будущую сеть ЛЭП для переброски энергии ГЭС на значительные расстояния), но не предвидел перспективы строительства сети трубопроводов для перекачки нефти и газа. На крупных предприятиях, по мнению академика Образцова, следовало создавать не только узкоколейные ветки, но и подвесные дороги – насколько известно, ни одной такой дороги в области так и не построили. Никто не считал зазорным использовать Байкал как главную транспортную артерию: береговая линия озера превышает 2000 км, а судоходство, захватывающее часть Ангары и Селенги, возможно на протяжении семи месяцев. Возможные угрозы экологии озера (включая разлив нефтепродуктов из танкеров) в расчет не принимались.

Северную часть области, где не было ни возможности строить железную дорогу, ни крупных рек, предполагалось осваивать с широким использованием автотранспорта. Докладчик признавал, что в Иркутской области нет ни дорог, ни мощных автомобилей с высокой проходимостью, поэтому руководству области было предложено изучить передовой опыт Колымы. В этом регионе с еще более суровыми погодными условиями строили грунтовые дороги шириной до 7,5 метра по цене от 50 до 200 тыс. рублей за километр. Академик представил слушателям полный расклад эксплуатации таких дорог: на каждый участок – столько-то тракторов, грейдеров, самосвалов, роторных снегоочистителей. Налаженная схема ремонта и эксплуатации позволяла проводить по колымским трассам автопоезда весом по 40–50 тонн. К авиационному транспорту докладчик проявил гораздо меньше интереса, отметив лишь, что он развивается быстрыми темпами и необходимо создавать как внутриобластные маршруты, так и линии большой (по тогдашним меркам) дальности в Среднюю Азию и даже на Кавказ.

К моменту закрытия конференции секции населения, культуры и градостроительства и сельского хозяйства вступили в заочный конфликт. Первая требовала немедленно пересмотреть генеральный план Иркутска, разработанный еще до войны, и в первую очередь начать строительство еще одного моста через Ангару. Сельхозсекция, в свою очередь, требовала окружить города (и  в первую очередь Иркутск) обширными картофельными полями и овощекартофельными базами. Обе секции, по сути, претендовали на одни и те же земельные участки вокруг областного центра, но победили в итоге градостроители. 

Построить ЦБК и не убрать мусор

Завершение конференции руководство области встретило с плохо скрываемым облегчением. С одной стороны, выдающиеся ученые и государственные руководители признали, что Иркутская область обладает огромным потенциалом, и приступить к его освоению  можно уже сейчас. С другой же – непосредственное знакомство ученых, руководителей и приехавших в Иркутск гостей рангом пониже с реальным положением дел в городах и на предприятиях области предельно отчетливо вскрыло все недостатки работы советских и партийных органов. Ученые и представители союзных министерств посещали не только заводские цеха и аудитории вузов в Иркутске, многие отправлялись на колхозные поля, практически все съездили на Байкал.

Кое-кто в обкоме и облсовете уже понимал, что выполнять все эти грандиозные планы будут другие люди, поэтому итоги подводили в стиле прощального письма: «Академия наук СССР, виднейшие ученые нашей страны внесли большой вклад в это дело и доведут его до конца». Первый секретарь обкома А.П. Ефимов действительно ушел со своего поста уже в 1949 году – как раз к началу строительства Иркутской ГЭС (его сменил А.И. Хворостухин – в период конференции второй секретарь обкома). Академия наук, кстати сказать, тоже не слишком мечтала о регулярных командировках из Москвы в Иркутск, поэтому одним из первых документов стало ходатайство о создании Иркутского филиала АН СССР.

Партийное руководство призывало для начала всех партийных и комсомольских активистов разъяснять своим ближайшим соседям смысл и результаты конференции, а затем агитировать всех жителей области применять озвученные на конференции идеи и приемы работы в повседневной практике. Действительно, выглядело все так, будто жители области зачастую владеют своей профессией не в том объеме, какой нужен государству. Уж, казалось бы, чего проще – спилить и вывезти из леса некоторое количество кубометров древесины, но и с этим в Иркутской области откровенно не справлялись: перестоенные леса составляли 60 процентов, при плане заготовки 5 млн кубометров заготовили в 1946 году всего 3 млн. При этом, как отмечал в своем докладе профессор П.В. Васильев, ежегодно сотни тысяч гектаров леса погибали в пожарах – важное свидетельство того, что некоторые явления в области уходят корнями в прошлое на много десятилетий.

В лесной отрасли было занято самое большое количество работников, а прибыли она давала меньше всех, да и использовалось в конечных изделиях всего 35–40 процентов каждого добытого кубометра. Это говорило о крайне низкой производительности труда. В химической промышленности лесное сырье практически не использовалось, в то время как в наиболее развитых в этом смысле скандинавских странах его доля составляла 25 процентов. К концу конференции ее участники пришли к мысли о строительстве нескольких целлюлозно-бумажных комбинатов – что и было выполнено в намеченные именно в 1947 году сроки.

Немало странного было и в городском хозяйстве: самый центр города, там, где сейчас находится Нижняя набережная, представлял собой промышленную свалку, по которой между горами золы от ТЭЦ-2 курсировал по узкоколейке поезд до завода имени Куйбышева. Приезжие архитекторы требовали от городских и областных властей если не достроить в кратчайшие сроки Дом Советов (известный сегодня как «серый дом»), то хотя бы убрать мусор – город мог быть красивым уже в конце 1940-х. Увы, окончательно порядок на набережной навели лишь к 350-летию города, то есть через 64 года после возмущенных заявлений секции градостроительства. Академик АН Эстонской ССР Н.М. Томсон на прощанье предупреждал областные власти о том, что антропогенная нагрузка может стать чрезмерной для специфической сибирской природы. Но ни это предупреждение, ни предложение превратить область во всесоюзный курорт с использованием разнообразных минеральных вод почти не были услышаны.

3ь.jpg

От слов к делу

Заключительная часть конференции во многом, как было принято говорить в СССР, «опережала свое время» и соответствовала духу эпохи, сочетавшей несбыточные мечты о ветвистой пшенице, совершенно реальные планы по созданию широкой сети лесозащитных полос в равнинных районах страны и разработку таких проектов, которые невозможно реализовать в принципе. Участники сельскохозяйственной секции, например, «с большим воодушевлением» принимали доклады о районировании в Иркутской области крупноплодных яблок – это в области, где даже пшеница высококачественных сортов толком не растет. Академик В.С. Немчинов, правда, призывал областные власти не увлекаться выращиванием зерновых культур – для этого в Советском Союзе были более благополучные по климату регионы, а сосредоточиться на мясомолочном скотоводстве. Эта затея была тем более оправданна, если учесть, что на получение продукции стоимостью 1 млн рублей в растениеводстве области требовалось 400 дней, а в скотоводстве – всего 100. Продуктивность скотоводства могла стать еще выше, если бы колхозы сосредоточились на строительстве теплых ферм и производстве кормов.

Тем не менее председатель Совета по изучению производительных сил АН СССР академик Л.Д. Шевяков в итоговом выступлении смог выстроить стоящие перед областью задачи в четкой последовательности: ГЭС, топливо на основе местных углей (с переходом от шахтной добычи к открытым работам), транспорт. Параллельно должны были развиваться геологоразведка (в том числе с применением передовой на тот момент аэрофотосъемки), машиностроение (в первую очередь шахтное оборудование), лесная промышленность и производство строительных материалов. Председатель облисполкома В.И. Иванов благодарил всех участников конференции (всего их насчитали 1600 человек) за проделанную работу – тексты 140 докладов и выступлений 250 делегатов в прениях решено было собрать, обобщить и издать отдельной серией книг и брошюр уже до 1 января 1948 года.

Восточно-Сибирский филиал АН СССР, созданный в 1949 году, довольно быстро превратился в значительный по масштабам научно-исследовательский центр, включавший два института (геологии и химии) и три отдела (биологии; энергетики; экономики и географии) с 12 лабораториями. Спустя несколько лет в него вошла Байкальская лимнологическая станция АН СССР и Бурят-Монгольская группа НИИ в Улан-Удэ. К 1957 году в ВСФ АН СССР насчитывалось уже 70 докторов и кандидатов наук и около 200 научных и научно-технических сотрудников, что позволяло не только вести обширные исследования, но и планировать вторую конференцию по изучению производительных сил на 1958 год. К этому времени Иркутская ГЭС уже вышла на проектную мощность, началось строительство Братской ГЭС, работали химические предприятия Ангарска. Область постепенно приобретала вид того промышленного региона, каким она была на протяжении 1960– 1990-х.

Арнольд Ларионов, «Байкальские вести».

На фото: Академики Василий Немчинов и Владимир Образцов
приняли участие в иркутской конференции;

За день до открытия конференции, 3 августа 1947 года,
в Иркутске был открыт первый трамвайный маршрут
от железнодорожного вокзала до Центрального рынка

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии